Чтобы положить конец всем таким нареканиям и выявить подлинное лицо своих войск, А. П. за свой страх и риск издал приказ, в котором он предлагал каждому чину 1-го корпуса в трехдневный срок решить свою судьбу - перейти ли на беженское положение или же остаться в рядах армии.
Опять начались мучительные думы. Никто теперь не спорил, не горячился, каждый молча принимал решение.
Армия осталась под своими знаменами. Ушло из нее только две тысячи.
Белая армия в Галлиполи так же, как на Кубани, снова добровольно принимала на себя подвиг дальнейшей борьбы с большевиками...
1-ый корпус сплотился вокруг генерала Кутепова, духовная связь между ним и войсками стада неразрывной. Попытки распыления войск в Галлиполи прекратились. Французы не могли не почувствовать уважения к войскам, сохранявшим верность знаменам. С большим тактом и предупредительностью французский комендант и штаб 1-го корпуса стали сглаживать все происходившие мелкие недоразумения.
Французские офицеры присутствовали на всех русских парадах и приглашали представителей русского командования на свои празднества. Особую корректность к генералу Кутепову проявляли всегда, французские моряки дежурного миноносца в Галлиполи.
Нападки на "мрачную Кутепию" и "Галлиполийскую каторгу" продолжались лишь со стороны таких русских газет, как "Воля России" и "Последние Новости". Делалось это под предлогом защиты войск от произвола генерала Кутепова.
Все эти газеты, хотя бы с самыми резкими нападками на А. П., всегда вывешивались в Галлиполи на стенах и прочитывались на сеансах "Устной газеты".
Обменивались впечатлениями:
- Здоровы писать... Пропали бы без них... А еще историк... А эсерам все хочется ввести в дисциплину свое постольку-поскольку... Хоть бы справились, какая дисциплина, в иностранном легионе, туда ведь тоже поступают добровольно...
Как-то раз А. П., выйдя из штаба со своим офицером, увидел такую обличающую его газету и около нее кучку людей, внимательно ее читавших. А. П. усмехнулся и сказал:
- Наверно опять меня обкладывают... Хоть бы из-за элементарной справедливости сначала посмотрели своими глазами, что в действительности происходит в Галлиполи, а потом бы уже ругали...
- А что вы сделали бы, спросил офицер, - если бы в и Галлиполи приехал сам профессор Милюков...
А. П. остановился.
- Что я сделал бы? я бы вызвал всех начальников частей и начальника судной части и в присутствии профессора Милюкова приказал бы им не чинить ему ни малейшего препятствия. Пусть профессор ходит по всему лагерю, смотрит все, что хочет, и говорит c кем угодно и о чем угодно. Пусть разговаривает со всеми арестованными, пусть просматривает все судные дела.