— Значит, вы думаете, что старик отправился в подвальную комнату, заперся там на ключ и застрелился?..
Карвер отрицательно покачал головой.
— Если бы револьвер был найден в подвальной комнате, то ваша версия была бы весьма правдоподобна. Хотя я не представляю, что могло вынудить старика покончить жизнь самоубийством…
Примерно в одиннадцать часов вечера сыщик, Тэб и слесарь спустились в подвал. Только что доведенным до нужного размера ключом слесарь открыл таинственную дверь.
— Теперь вы можете идти, — сказал Карвер слесарю.
Тому, видимо, не хотелось уходить, но он подчинился и со вздохом начал собирать свои инструменты.
Перед тем как войти в комнату, Карвер вынул из кармана пару белых перчаток, надел их и переступил порог. Тэб последовал за ним.
— Я уже позвонил доктору. Он будет здесь через несколько минут, — сыщик наклонился над скрюченной фигурой старика. Затем указал на стол, на котором лежал испачканный кровью ключ.
— Н-да, старик вряд ли покончил с собой… — произнес он задумчиво и принялся искать оружие, которым был убит Трэнсмир. Он приподнял тело, обшарил его со всех сторон, но ничего не нашел.
— Теперь ясно, старик был убит выстрелом сзади.
Пришедший вскоре доктор подтвердил это предположение Карвера.
— Выстрел был произведен приблизительно на расстоянии двух ярдов, — сказал доктор. — Пуля прошла чуть ниже левого плеча. Я думаю, смерть последовала почти мгновенно. Конечно, тут не может быть и речи о самоубийстве…
После ухода фотографов и полицейских Тэб и сыщик снова остались вдвоем. Их внимание привлекли стоявшие на полках коробки. Большинство были наполнены деньгами. В одной из коробок Карвер нашел пять миллионов франков в тысячных купюрах, в другой — несколько сотен английских пятифунтовых билетов. Наконец, в третьей лежали пачки стодолларовых бумажек.
Лишь две коробки оказались запертыми на ключ. В одной из них хранились документы, в основном денежные расписки, написанные на китайском языке. На обороте четким почерком был написан их перевод. На толстой связке бумаг, перевязанной лентой, было написано: «Коммерческая переписка. 1899 год».
Затем Тэб нашел сложенный вчетверо лист бумаги, исписанный почерком старика, — он сразу узнал этот четкий, как бы детский почерк.
— Вот, кажется, его завещание!
Завещание было составлено в пользу Рекса. После обычного предисловия они прочли:
Завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, каково бы оно ни было и в чем бы оно ни заключалось, моему племяннику Рексу Парсифалю Лендеру, единственному сыну моей покойной сестры Марии Каролины Лендер, урожденной Трэнсмир, и назначаю его единственным душеприказчиком.