— День? Почему — день? — удивился Гаяускас. Зрение постепенно возвращалось, теперь он уже различал предметы в полумраке каюты.
— А как ещё сказать? Полдень уже миновал.
— Полдень? — Балис снова напрягся и снова без сил припал к стенке. — Это я столько времени валяюсь?
— Наромарт не велел будить…
— А пираты?!
Казачонок махнул рукой с таким пренебрежительным видом, как будто шла речь о последнем пустяке.
— На мели сидят, наверное. А может, уже корабль и столкнули… Всё равно не догонят. Они ж не знают, куда мы плывём.
Балис протёр рукой покрытый испариной лоб.
— Я смотрю, за меня всё решают…
Сашка совсем по-детски засопел и сказал:
— Наромарт просил позвать его, если Вы проснётесь… В смысле, когда Вы проснётесь… Ну, если Вы проснётесь пока его нет, понимаете?
Гаяускас не очень убедительно рассмеялся. Сашкина серьёзность его действительно веселила, только вот собственное самочувствие было таким, что никак не до смеха.
— Понимаю. Давай, зови его.
Облегчённо вздохнув, казачонок вышел из каюты. А через минуту вошел тёмный эльф.
— С пробуждением. Как себя чувствуешь?
— Паршиво. Почему меня не разбудили раньше?
— Зачем? В твоём состоянии нет ничего полезнее здорового сна.
— А если бы пираты…
— Если бы у людей были острые уши — они были бы эльфами, как любит говорить один мой друг.
Гаяускас хмыкнул, вспомнив гораздо менее пристойный русский эквивалент. А потом устало сказал:
— Нар, ты же опытный воин, должен понимать, что в таких ситуациях нельзя рассчитывать на то, что всё хорошо сложится. Удача не всегда на твоей стороне.
— Во-первых, я вообще не воин. Искатель приключений — пожалуй. Но это далеко не одно и то же. А, во-вторых… Много ли пользы ты сейчас можешь принести в бою?
— Мог бы мне дать ещё своего зелья…
— Это бесполезно.
— Почему?
— Потому что в первый раз ты использовал все ресурсы своего организма. Поэтически говоря, сжег их.
— Можно и без поэзии, — проворчал морпех.
— Можно, — легко согласился целитель, — но сути дела это не меняет. Сила, которую ты получил ночью — это твои внутренние резервы. Моё снадобье лишь высвободило их, не более. Но теперь этот источник пуст, и сколько бы настойки ты не выпил, лучше тебе не станет.
— Ну, дал бы тогда что-нибудь другое…
— Балис, я не сомневался, что ты капризен, как и любой настоящий воин, но…
— Капризен, как настоящий воин? — недоумённо переспросил Гаяускас.
Наромарт кивнул.
— Конечно. Воины, как правило, очень капризны. Они настолько привыкли быть могучими героями, что им кажется, что любое проявление слабости их унижает. Как же, могла быть драка, а ты бы её пропустил… Подумай, любой матрос, выпусти из него столько крови, сколько вытекло из тебя, лежал бы пластом и ни о каких боях бы не думал. Ты же в одиночку лишил якорей пиратский корабль, спас всех нас от верной гибели и ещё чем-то недоволен. А ведь при каждом удобном случае любишь повторять, что ты — просто человек. Раз так, то и веди себя, как простой человек, а не как герой с ахором в жилах.