Но, не смотря на всю напускную строгость, плетью Вен, как и накануне, ни разу не воспользовался. Синие все упражнения выполняли старательно и полной нагрузкой. Серёжка, не смотря на боль, очень старался от ребят не отстать. Раз уж ученики гладиаторской школы признали его своим — надо было держать марку. Да если бы и не признали — стоило тогда накануне терпеть боль у столба, чтобы теперь расклеиться от гораздо меньшей боли?
Так или иначе, но по зарядке к Серёжке у Вена замечаний не было. Только вот день предстоял длинный, и удастся ли ему продержаться до вечера мальчишка отнюдь не был уверен. Но он изо всех сил гнал прочь плохие мысли. Главное, не сдаться в душе, а там уж видно будет.
Между зарядкой и завтраком напомнили о себе, как и обещали, негритята, то есть аргандцы. Биллонгом оказался тот, что повыше, с наголо обритой головой, и большими глазами навыкате. Бианг был пониже, потоньше, с короткими курчавыми чёрными волосами и пухлыми губами. Оба оказались поразительно неразговорчивыми: Биллонг сказал кто есть кто и замолк, а Бианг и вовсе не проронил не слова. Промолчал и Серёжка: обычно общительному и любопытному мальчишке после вчерашних приключений было не до разговоров.
А потом судьба словно решила вознаградить Серёжку за упорство. Когда с завтраком было покончено, Вен вдруг объявил:
— Сегодня идёте работать в порт.
Синие ответили на это сдержанным радостным шумом и вслед за наставником потянулись со двора.
— А чего все так довольны? — тихо поинтересовался Серёжка у шедшего с ним в паре Ринка.
— Понятно чего, — немного снисходительно ответил подросток, — это ты тут новенький, а мы здесь с весны сидим. Знаешь, как надоело: каждый день одно и то же.
— Догадываюсь, — кивнул мальчишка.
У железных решетчатых ворот синих поджидали двое стражников с охапкой бронзовых ошейников. Ребята разбирали эти символы рабства, надевали на шею, а стражники потом закручивали винт.
Серёжка, стоявший последним, хмуро вертел в руках ошейник и размышлял: надевать или не надевать. С одной стороны — унизительно. С другой, он ведь раньше не сопротивлялся, когда ему связывали руки или надевали оковы. А чем ошейник отличается от верёвки или цепей? Противиться каждому приказу никаких сил не хватит. Но будешь всему покоряться, не заметишь, как превратишься в покорного и трусливого раба.
К счастью, раньше, чем до мальчишки дошли стражники, ему снова вспомнилась книга про советских партизан в Бельгии. Когда они были в лагере для военнопленных, то носили полосатую форму. Уж конечно, им это не нравилось, но выбирать не приходилось. Серёжка вздохнул и просунул голову в ошейник. Подошедший стражник повернул винт и недовольно пробормотал: