— Ich bin Hauptman Max von Loringer, — повторил пленный.
— Вы говорите по-русски?
— Говорю, немного… — произнес назвавшийся Максом с сильным акцентом.
— Стойте смирно.
Держа эсэсовца под прицелом, Гаяускас положил фонарик на пол, затем осторожно подошел и, уперев ствол ТТ в затылок, тщательно ощупал пленника на предмет оружия.
— Мой пистолет лежит на полу, — сообщил гауптштурмфюрер. — Другого оружия у меня нет.
— Можете повернуться, — закончив обыск, капитан третьего ранга отступил на несколько шагов назад. — Что Вы здесь делаете?
— Прячусь, что же еще, — было видно, что разговор на русском вызывает у пленника некоторые трудности, однако фразы он строил грамотно, чувствовалось, что язык в свое время был ему хорошо известен, только основательно подзабыт. — А что здесь делаете Вы?
— Вопросы здесь задаю я!
— Здесь? В тайнике логров? Вам не кажется, что вопросы здесь имеем право задавать мы оба.
— Не кажется. Вы офицер оккупационной армии…
— А Вы — офицер армии-освободительницы? Сюда не войти тому, кто не владеет магией логров. Знают ли Ваши командиры, что Вы ею владеете? И как это сочетается с марксизмом, отрицающим магию, как буржуазный предрассудок?
— Не опускайте рук…
— Не опускаю, — эсэсовец демонстративно поднял их повыше. — Слушайте, я — не идиот, чтобы кидаться с голыми руками на два пистолета. Кстати, патроны — в кармане шинели.
— Повторяю, что вы здесь делаете?
— Убеждаюсь, что этот тайник при штурме замка не пострадал. Это очень важно для нашего дела.
— Какого дела?
— Дела возрождения Логры.
Даже самые сильные люди оттягивают момент, когда они должны услышать правду: правда предполагает действия. Едва увидев постороннего в тайнике, Ирмантас Мартинович уже предполагал, что именно произошло, но задавал вопросы в надежде, что его предположения неверны. Увы, с каждым ответом фашиста надежда убывала.
— Чем Вы докажете, что Вы — именно фон Лорингер?
— Можете посмотреть мои документы. Они во внутреннем кармане кителя.
Гаяускас чуть не выругался от досады. Хорошо же он обыскал эсэсовца, если совсем забыл про документы. Извиняло его только то, что он все же был боевым морским офицером, а не "бойцом невидимого фронта", по ночам приезжавшим арестовывать "врагов народа".
— Киньте мне удостоверение. Медленно.
Подчеркнуто послушно пленный вытащил из внутреннего кармана кителя маленькую книжечку и кинул ее к ногам капитана третьего ранга. Не спуская глаз и пистолета с фашиста, Ирмантас Мартинович медленно нагнулся и поднял удостоверение личности. Сомнений не было: перед ним действительно был его младший брат, Максим Альбертович фон Лорингер, ныне — гауптштурмфюрер СС из подразделения "Ананэрбе".