— Моё имя Томас Уэйк, я младший сын сэра Хьюго Уэйка из Шропшира, достойный сэр. А направляюсь я в Лондон, где наш славный король Ричард собирает войско для крестового похода. Надеюсь, кто-нибудь из благородных рыцарей возьмет меня к себе оруженосцем.
— А почему тебя не взяли оруженосцем рыцари из вашего графства?
— Нет в том моей вины, благородный сэр. Так уж получилось, что в наших краях сейчас немало молодых джентльменов, но мало рыцарей, которые отправляются воевать в Палестину. Не так знатны наши рыцари, чтобы отправляться в поход в сопровождении десятка-другого оруженосцев. К тому же отец мой в ссоре со многими соседями, вот и не нашлось рыцаря, который бы захотел взять меня оруженосцем.
Рыцарь на мгновение задумался.
— Я Роджер Гисборн из Ноттингемшира. Я, как и ты, еду в Лондон к королю Ричарду, дабы под предводительством сего достойного короля отвоевать Гроб Господень у нечестивых сарацин, и мне бы не помешал еще один оруженосец…
— Я согласен служить вам, сэр, — горячо воскликнул юноша, но старый рыцарь протестующе поднял правую руку.
— Я еще не закончил. Томас, ты учтивый и воспитанный молодой человек, но чтобы быть оруженосцем в крестовом походе этого мало, потребны и иные достоинства. Паче всего — владение оружием. Поэтому, если ты хочешь быть моим оруженосцем — докажи своё умение владеть мечом.
— Я готов, сэр.
— Питер! — скомандовал рыцарь.
Один из оруженосцев сэра Роджера — высокий светловолосый парень примерно одних лет с Томасом, передал копьё своему напарнику, спрыгнул с лошади и обнажил меч. Томасу бросилось в глаза, что к седлу Питера приторочена здоровенная зачехленная секира — очевидно, так же принадлежащая сэру Роджеру. Да уж, третий оруженосец явно не будет лишним. Впрочем, раздумывать было некогда.
Томас слез с лошади и достал свой меч, быстро старясь оценить возможности противника. Питер был немного выше его ростом, но тоньше в кости. На обоих бойцах были надеты кожаные доспехи с многочисленными металлическими клепками, кроме этого, голову Питера защищал металлический шлем с наносьем.
Всадники заставляли своих фыркающих и храпящих лошадей отступить, чтобы дать бойцам побольше места. Питер нанес первый удар — Томас парировал. И ударил сам — сначала в голову, противник остановил этот удар своим мечом, и тут же попробовал достать его снизу, но и этот удар был отбит. Они кружили, время от времени обмениваясь ударами, блокировали атаки друг друга или уходили от острого клинка. Томас почти сразу понял, что его противник владеет мечом ничуть не лучше. Что же, можно было радоваться, что он, Томас, не посрамил своего учителя. Сын рыцаря с детства должен учиться использовать оружие, ведь в нем — вся его жизнь. Только глупцы думают, что любой силач, взяв в руки меч, сразу начнет сражаться, подобно Ланцелоту или самому королю Артуру.