Но нет худа без добра. По приезду в город славы русских моряков, меня ждала удача. Матрос из Харькова, проходивший срочную службу в одной из украинских частей получил перелом ключицы. Командир не стал дожидаться приезда кареты скорой помощи, пасущейся на чьей-то генеральской даче, погрузил пострадавшего в свою машину и рванул на Ластовую.[55]
Пока матросу делали снимок, я упросил дежурного врача, не без помощи нескольких звонков от своих друзей, разрешить присутствовать во время операции. Полученный от увиденного опыт – был бесценен. И уже стоя в курилке, решил поговорить с Андреем Васильевичем, который ставил спицу Богданова потерпевшему. Выслушав меня, майор усомнился в предложении.
– Алексей, что это за кино вы снимаете, если нет медицинского консультанта?
– Есть такой, только понимаете, в запой ушёл человек, а время не терпит. Оплата будет достойная. – Слукавил я.
– Достойная говоришь? А с чего это киностудию заинтересовал военный медик?
– Так кино про войну.
– Тогда понятно. Только консультировать я смогу в свободное от службы время.
– Всего один день. Ездить даже особо никуда не нужно. В Балаклаве, на диванчике посидеть, да советом помочь.
– Нет. За советом приезжай сюда. Подскажу, всё, что в моей компетенции. – Андрей Васильевич выкинул окурок, и уже уходя к себе в кабинет, добавил. – Поляну накроешь. У нас Степановна всю жизнь мечтает омара попробовать. Понял?
– Будет омар. Спасибо Андрей Васильевич.
Вскоре, всё необходимое для извлечения из Гаврюши пластины было доставлено и переправлено в крепость у камня. На втором этаже мы с Савелием оборудовали операционную. Теперь можно было не волноваться из-за чрезмерной потери крови или угрозы заражения. Генератор был спрятан в сарае, и различить шум работающего двигателя мог только чуткий слух. Сонному Гавриле Алексичу был сделан рентгеновский снимок, и в десять часов утра пластина была успешно удалена. Гаврюша даже ничего не увидел. А вот Ишая, сидел с трясущимися руками и прикладывался к кружке с вином, немного заикаясь.
– Ле… Лексей, я зн… знаю. Я не сплю. Как это м… может быть? – Вид электрических ламп, незнакомых инструментов и капельницы напугал лекаря, но свои чувства он выразил уже после операции.
– Может. Ты только не переживай. Главное, держать язык за зубами. Мне Евстафий поведал, что зубы ты лечить стал. Так вот, подарок у меня тебе есть, только чтобы им воспользоваться, кое-что знать нужно.
– Не хочу ничего знать. Я боюсь. Он уснул и не чувствовал боли, как только подышал через тряпку. Я отрезал людям руки и бил их по голове, чтобы они могли вынести страдания. Оказывается, можно делать гораздо проще. Я мог бы спасти десятки жизней. Я жалкий неуч. – Слёзы выступили из глаз юноши.