Франческа сжалась от страха, когда мальчишка с готовностью бросился к Харту. К счастью, в этот момент дверь дома распахнулась, и во двор выбежали Брэг, Мэгги и Джоэл. За ними появился Эван с остальными детьми. Мэгги сразу увидела Лиззи и бросилась к дочери.
Стараясь не терять из вида Брэга, Франческа обратилась к Мэгги:
— Не волнуйся, не думаю, что ее обижали.
— Никого сегодня вешать не будем, — громогласно объявил Брэг возмущенной толпе. — В этом городе, — он повернулся к Харту, — только суд вправе карать преступников.
Харт бросил полный ненависти взгляд на скрючившегося на земле мужчину.
— Не слушай его — он слишком порядочный. А я как раз такой сукин сын, который способен раздробить тебе колени вот этой самой битой. Чьи приказы ты исполнял?
— Она называет себя графиней! — выкрикнул бандит. — Одна из тех богатых дамочек с Вест-Сайда!
Харт довольно улыбнулся Брэгу:
— Ничего, потом меня поблагодаришь.
— Приложи к руке лед, Колдер, — сдержанно произнес Брэг. — И благодари меня за то, что я не задержу тебя за давление на обвиняемого. Мы в цивилизованном обществе.
Харт вскинул брови и отошел от брата, оглядываясь в поисках Франчески. Толпа расступилась перед ним, и он нашел ее глазами. Глядя в упор на Франческу, Харт протянул мальчишке биту. Несмотря на все трудности в их отношениях, она трепетала от одного его взгляда. Франческа спешно передала Лиззи матери и пошла навстречу Харту.
— У тебя рука в крови, Колдер.
— Это его кровь, не моя.
Франческа не очень ему верила.
— Харт… — с легким упреком начала она.
— Не надо, Франческа. Это только еще раз напомнит мне, как вы с Брэгом похожи.
Она подавила желание закончить фразу о том, что он не имеет права брать на себя роль вершителя судеб, и улыбнулась.
— Спасибо.
— За что?
— Что поймал этого бандита и…
— И лупил, пока он не выдал Бартоллу? — Харт убрал прядь волос с ее лица.
Такой знакомый и нежный жест заставил задрожать от волнения.
— Знай, Франческа, ты живешь в «цивилизованном» обществе. Мы все должны признавать власть закона. Но этот город огромен — целый мир. Иногда надеяться на торжество закона просто глупо, а сильный кулак во все времена был лучшим средством разделения зла и добра.
Франческа была вынуждена признать, что Харт прав. Она поняла это, только когда сама столкнулась с такой страшной вещью, как похищение детей. Бартолла заплатила этим бандитам, чтобы они похитили Лиззи.
— Я до конца не могу поверить. — Она подошла к Харту и сжала его руку. — Не могу поверить, что Бартолла на такое способна.
— А я могу. И не я один.
Харт смотрел куда-то в сторону. Франческа повернулась и увидела перекошенное от злости лицо брата.