У Эвана — сын! Этот мальчик еще очень молод, едва ли не ребенок. Эван и сам очень молод. Интересно, когда это он успел обзавестись ребенком? Кто мать этого мальчика? Где она сейчас? Как Арланд попал в руки англичан? Лотта неотступно думала об этом, но не находила ответа. Эван не спешил с доверительными разговорами.
Вот и сейчас он сидел рядом с Лоттой и, казалось, внимательно следил за ходом сюжета. Но где на самом деле блуждали его мысли? Ему очень шел вечерний костюм в черных и белых тонах. Единственным дополнением служил прекрасный бриллиант в булавке, скрепляющей складки шейного платка, и кольцо с гербом Сен-Северина. Среди публики в театре находились по крайней мере двое младших сводных братьев Эвана — у Фарна было многочисленное потомство от брака и случайных связей. Мелькнули еще и сводные сестры, одна из которых демонстративно покинула свою ложу, узнав Эвана и Лотту. Другие остались, сначала стараясь испепелить их взглядом, затем предпочли полностью игнорировать. Лотте это показалось весьма забавным.
Она поняла, почему Эван выбрал для сегодняшнего вечера такой строгий костюм. Она должна была стать единственным привлекающим всеобщее внимание украшением своего спутника. Лотта выбрала ярко-алое платье, скроенное так, чтобы наиболее откровенно представить округлую грудь для всеобщего обозрения. Корсаж лишь поддерживал нижнюю ее часть, прикрывая ровно настолько, чтобы она не вываливалась. Потрясающее бриллиантовое колье, взятое напрокат на вечер у знаменитого ювелирного дома «Хаттон-Гарден», было призвано привлекать всеобщее внимание к вызывающе обнаженной груди и шее. Мерцание бриллиантов в прическе и на прелестных руках также привлекало внимание. Все было подобрано с большим вкусом и свидетельствовало о том, насколько высоко ценит свою даму Эван. Лотта подумала, что если он хотел продемонстрировать всему Лондону свою скандальность, связавшись с куртизанкой, имеющей дурную репутацию, и наплевав на мнение общества, то цели своей он достиг. Ко всему прочему он богат настолько, чтобы осыпать ее драгоценностями с ног до головы.
Под вечерним платьем Лотты тончайший шелк сорочки раздражающе терся и поглаживал кожу, заряжая тело мучительной истомой, такой естественной для куртизанки. Каждая клеточка отзывалась ощущением невыразимого плотского напряжения и предвкушением того, как, вернувшись в отель, Эван станет ее раздевать, пока на ней останутся только драгоценности. Потом будет любить снова и снова, уничтожая ее волю жаром и яростью страсти.
В этот момент взгляд Лотты упал на очень интересную пару, только что появившуюся среди публики. Молодая женщина с глянцево-блестящими каштановыми кудрями и красивый светловолосый молодой человек высоко го роста. Их появление в театре не осталось незамеченным.