Перед носом корабля крутятся лодки — не очень большие. Вот одна подошла к борту, сверху спустили якорь. За якорем тянется канат, толще чем в руку. Все, лодка торопится вперед — сколько бечевы хватит. Завозит якорь. Ударили весла… Страшно подумать, как маленькая блестящая штуковина удержит огромный корабль. Да, греки умеют строить большие корабли. В любой из зерновозов, что заходят в гавань Родоса, влезет три–четыре расшивы! Но уже военного корабля больших размеров не назовешь. Главное — на тех кораблях служат сотни людей. А здесь… три лодки, на каждую три смены. Три смены к вороту–кабестану. Капитан. И, конечно, машинная ведьма с подручными. Если говорить по–гречески — механики!
Якорь упал в воду. Над кораблем, носящим странное название «расшива», прозвучало:
— Носовые колеса — СТОП!
Колеса, которые вращает речная вода, с недовольным скрипом останавливаются. Останавливается барабан, на который наматывается бечева, подтягивающая корабль вверх по течению. Корабль тоже приостанавливается.
— Средние колеса — ХОД!
Колеса начинают крутиться. Первые обороты даются легко, но вот только что заведенная бечева натягивается стрункой. Корабль вздрагивает… и начинает новое движение вперед. Ровно до тех пор, пока не поравняется с тем якорем, который завезли раньше. Снова остановка. Команда:
— Носовой якорь — поднять!
Люди налегают на кабестан. Оборот за оборотом — и вот острая стальная игрушка, больше похожая на оружие великана, чем на якорь, пойманной на крючок рыбой повисла возле борта. Ненадолго. К борту опять подходит лодка — за носовым якорем. Забирает. А вода вновь крутит колеса, наматывается бечева на барабан. Двое суток нелегкого труда — и экипаж, числом не больший, чем на обычной гребной барке, поднял вверх по реке груз, который не утащить и полусотне местных суденышек.
Анастасия оглядывается на сестру, что размахивает руками и радостно вопит. Недостойно императрицы? Какая ей разница! Ее империя у нее под ногами. Отобрали одну — построит новую!
Для такого корабля и причала не нашлось. Так расшива и встала — завела все четыре якоря, три рабочих и запасной, вцепилась в дно речное, замерла напротив низкого берега. Дальше — лодки, и для людей, и для грузов. Сначала — личные вещи пассажиров, потом — товар. И тот, что в республике сделан, и тот, что из Африки привезли. Выйдет — как меньшая ярмарка. Даже хорошо, что до настоящей недолго осталось — многим уже невтерпеж, а тут на прилавках появятся новые яркие ткани,
Все, чего в Кер–Сиди много и что идет задешево, здесь можно сбыть по выгодной цене. Например, африканскую пшеничку. В столице Диведа наверняка распробуют «гербовый» хлеб, пышную белую буханку со знаком циркуля на поджаристой корочке. Впрочем, здесь циркуля не будет, его заменит вздыбленный медведь Диведа — если керамические формочки для теста не разобьют при выгрузке.