А Немайн продолжает, заливается:
— Могу, как римский контракт выполню, начать поставки оружия. Стального! Цельнокованые шлемы, длинные и короткие мечи, доспех… Много. За лето оденешь в сталь дружину, к зиме ополчение мечами опояшешь. Насколько хватит серебра!
И тут славно. Враг, у которого в фирде и каменные топоры случаются, стенать будет: «Увы, железо! Увы, сталь!» Не отразить ему стальной поток мерсийского воинства!
Но сида говорит дальше:
— Могу поставить и машины. Любые! Они могут снести стены вражеских городов. Могут сеять, жать, ткать, прясть, ковать, мять, тянуть… Скажи, какие — будут. Работа твоего народа станет легче, а дел переделать удастся больше. Скажи — и будет так…
И это хорошо. Ничего не жалеет! Машины, как в самом Кер–Сиди! Тогда… будет своя сталь, и будет свой хлеб. Только — позже. Только — надо выстоять до той поры. Но — тоже хорошо!
Отчего же Пенда хмур, как зимнее небо? Отчего цедит слова — медленно, осторожно, словно шагает по краю пропасти?
— Мне надо подумать, — говорит король. — Решений три. Казна у меня одна.
Немайн кивает.
— Выберешь — приходи.
Вечер. За окном — синь, перед носом исходит паром котел с кофе, стол украшает окорок, который местные назвали бы «долей героя». Увы, дела таковы, что аромат не радует. Да и вокруг — не шумная пиршественная зала, не почетное место возле камина. Четыре стены. Впереди — бессонная ночь.
Король уже не темен — черен. Разгибает плечи — хруст. Ему хочется обрушить на рыжую голову секиру, располовинить… Как же, договориться с ней можно! Король сразу понял — дело нечисто, больно уж сладко поет ушастая. Только понял — иначе уж дотянулся бы, успел. И оружие выхватывать не надо — руку протянуть, сломать цыплячью шею. А теперь что? Вокруг чужое логово. До рыжей не добраться. А выбор, который она предложила… Нет его. Вовсе нет — если ты достойный человек.
— Доля свиньи, доля пса, доля слуги. Выбирай!
Молчание. Пляшут огоньки над свечами… нагара нет. Отменный воск! Просительный взгляд принца Пеады. Не желает вызвать отцовский гнев? Ладно.
Окта прокашлялся.
— Ну? — спросил король.
— Объясни, — попросил граф, хотя сам все понял. Ну, почти. — Каждый выбор несет изъян, это ясно. Но где ты, мой король, нашел оскорбление?
Плечи воителя, потрясающего всю Британию уже который десяток лет, поникли.
— И до тебя не дошло?
— Не совсем.
Вот это — правда.
В ответ — вздох. Король отвернулся — к глухой стене.
— Не совсем. Просто все! Свинье задают корм, потом режут… Иначе никак. Нам предложили корм. За год мы бы с Уэссексом не управились, а ведь есть еще Нортумбрия… Через несколько лет у меня был бы народ, отвыкший от любого труда, кроме ратного, неспособный прокормить сам себя — и отдающий добычу за прокорм. Скот на заклание! Обязательное заклание. Думаю, Немайн не захочется иметь в соседях то, во что мы превратимся, приняв первый выбор.