Дахцыко закричал торжественно и весело:
— Эй, уважаемые, принимайте почетных гостей! — и жестом пригласил чужестранцев приблизиться к столу.
Следом за ними двинулись парни и девушки, бросая любопытные взгляды на необычных гостей, застыли у ворот, не смея подойти к старикам, ждали дальнейших событий. Асланбек, несмотря на пестрый вид пришельцев, не растерялся, потребовал:
— Младшие, где ваши встречные бокалы? В рог налейте, в рог!
Незнакомец в белой рубашке, увидев, что старики приподнялись, замахал протестующе руками, попросил:
— Сидите, уважаемые старшие, сидите! Что вы?!
— Осетин! — ахнули в толпе.
— Да, я осетин, а спутник мой — гость из дальней страны. Ученый. Интересуется, как мы, осетины, живем. Меня губернатор приставил к нему.— Он с почтением взял в руки рог с аракой.
— Встретил их возле аула, — пояснил Дахцыко. — Хотели проехать мимо, когда в ауле свадьба!
Чужестранец неловко перехватил длинными тонкими пальцами врученный ему рог. Зарема прыснула: так смешно выглядел непомерно короткий при росте чужестранца, оттопыренный в сторону мизинец. Горцы смотрели на него во все глаза, точно в ожидании чудачеств. Человек, не стесняющийся показаться на людях в такой одежде, должен выкинуть еще что-нибудь столь же необыкновенное! Но, к удивлению всех, этот чудак не допустил ни одной оплошности. Проследив, как пил из рога его проводник, он в точности повторил все его жесты и движения и рог поворачивал так, что ни капли не пролилось на землю. Он опорожнил до дна этот огромный рог вместимостью чуть ли не в полтора литра! И перевернув рог над своей головой, как это сделал только что его проводник, показал всем, что он пуст, и весело подмигнул горцам — и сразу стал понятнее и ближе, даже его наряд перестал смущать аульчан... Они шумно приветствовали человека, уважившего обычаи осетин. А когда проводник перевел слова, с которыми он обратился к горцам, заверив их, что этот славный обычай встречного бокала он будет горячо отстаивать в своей далекой стране, ибо это мудро — заставить выпить запоздавшего гостя, чтобы он с умным видом трезвого человека не поглядывал на развеселившихся гостей, а поскорее бы догонял давно уже находящихся в радостном пути участников пиршества, — этим он окончательно покорил всех. Первое впечатление, вызванное его внезапным появлением, исчезло. Горцам предстал умный, доброжелательный человек с пытливым взглядом, внимательно оглядывающийся по сторонам, все запоминающий. Он не улыбался заискивающе, не пытался нахрапом лезть в душу хозяевам. Вел себя спокойно и естественно, не стеснялся открывать свои чувства. Когда перед ним положили огромный кусок вареного мяса, он, ужаснувшись его размерам, шутливо развел руками, но тут же взялся за дело. Макнув говядину в цахдон, стал жевать ее и в знак восхищения поднял вверх свои кулаки. Ел он немного, с любопытством всматривался в лица горцев, вслушивался в их язык.