В жизни Дениса хватало неприятных минут и его трудно было удивить чем-то на этот счет, но Шэфовское «песнопение» как минимум входило в пятерку! – Денис чувствовал что еще немного и он лопнет – как жаба, попавшая под самосвал. Перед внутренним взором предстала четкая картина раздавленных жабьих потрохов вперемешку с дерьмом и он почувствовал что до харчеметания остался один шаг… – малюсенький такой шажок.
«Зря я Шэфа не послушался!..» – успел подумать Денис, судорожно глотая слюну и собирая волю в кулак, чтобы не сделать этого шажка.
Ужасный звук, заполнивший, как казалось Денису, весь мир и от которого не было никакого спасения, от которого невозможно было ни спрятаться, ни скрыться, был совершенно противоестественным, такого звука не могло существовать на белом свете, он был какой-то гипертрофированно неправильный.
И эта неправильность вызвала дальнейшие неправильности в окружающем мире: дым от горящих пирамидок, до этого клубами уходивший в безоблачное небо, стал свиваться в тонкие жгуты, которые вопреки всем законам природы не уходили вверх, а совсем наоборот – стали стелиться вдоль земли, как черные змеи. Конечной целью змей из дыма была мертвая голова колдуна, в которую они и впились, как пиявки в беззащитную плоть.
Вой прекратился так же неожиданно, как начался – наступившая тишина сначала даже резанула по ушам, но зато потом Денису стало необычайно хорошо: пропал страх, все неприятные ощущения в организме исчезли, как испаряется утренний туман – без следа. Душа пела, и хотелось жить. Жизнь была прекрасна! Но как выяснилось, не для всех. Мертвый колдун втянул обратно в рот свой распухший язык и открыл глаза – в них плескалась мука. Дениса от этого зрелища слегка передернуло, но именно что слегка – попривык он за последнее время к разным кунштюкам, поокунала его жизнь в бочки с дерьмом – ну, вот еще одна… – похоже любимый руководитель по совместительству еще и некромант… пустячок-с… а неприятно… Но! – начальство не выбирают – у кого-то и такое должно быть… наверное…
– Именем Неназываемого и Трех Слуг Тьмы, приказываю! – голос Шэфа был вроде бы обычным… но что-то в нем настораживало Дениса, было в голосе что-то странное – то ли новые обертоны добавились, то ли старые исчезли или изменились, но голос был другой, необычный. – Назови свое истинное имя! – приказал Шэф. Язык, на котором любимый руководитель обращался к мертвой голове, был Денису совершенно незнаком, но лингатамия – это лингатамия, а не интерактивный курс ускоренного изучения английского языка для особо одаренных детей с дефектом речи – «переводчик» выгравированный на черепе работал с точностью лазерного дальномера и никаких проблем с пониманием у Дениса не возникло.