Я зацепилась ногой за брус и подтянулась. Деревянные перекладины холодили теплый живот, а головки гвоздей вдавились в грудь как ледяные клейма. Я переползла в угол, где были самые густые тени, и присела на корточки за антикварным креслом-качалкой. Охранник продолжал заглядывать внутрь дома.
Я встала на ноги, поудобнее взяла ножи и, прижимаясь к стене, заскользила к входной двери.
На втором этаже зажглась ещё одна лампа, осветив двор перед крыльцом. Где-то над головой раздались крики. Раздался хлопок выстрела, затем ещё один. Громила выругался и переступил с ноги на ногу, не уверенный, стоит ли ему вмешиваться. Он прижал пистолет к груди прямо над сердцем.
Но это ничем ему не помогло.
Мой нож вошел ему в спину, прошел меж ребер и пронзил сердце. Кровь потекла по моей руке. Горячая. Мокрая. Липкая. Каждый раз ощущения одновременно и одинаковые, и разные.
Громила дернулся, и я зажала ему рот ладонью, чтобы заглушить крик. Делать это было вовсе необязательно. Где-то в доме что-то упало. В ночной прохладе раздались громкие злобные проклятия, в которых потонул бы любой изданный умирающим звук.
Я вытащила нож, опустила тело охранника на крыльцо, перешагнула через труп и проскользнула в дом. Парочка тусклых потолочных ламп слегка освещала мне путь. Коридор разветвлялся в три стороны: наверх, налево и направо. Справа располагалась гостиная с большим телевизором, коричневым кожаным диваном и парой глубоких кресел. Слева находилась небольшая столовая. На прямоугольном столике стояли грязные тарелка и стакан. Уютно.
Передо мной была ведущая наверх лестница, и я начала подниматься. Снова прижавшись к стене, я морщилась при каждом шаге, слыша неизбежный скрип скользкого дерева под моей тяжестью. Я выглянула на лестничную площадку. Ещё один коридор, по обеим сторонам которого располагались двери в комнаты. Справа — нежилая гостевая комната и кабинет с наполовину заваленным пачками спортивных журналов компьютером. Передо мной — ванная с кучей скомканных полотенец на полу. Дальше по коридору за ней находилась ещё одна комната, скорее всего, хозяйская спальня.
В самой дальней комнате, той, где я видела шагающего туда-сюда Донована Кейна, горел свет. До меня донеслись звуки нескольких быстрых ударов, за которыми последовал низкий гортанный стон. Похоже, из детектива выбивают дерьмо.
Я выбралась на площадку, снова поморщившись при последнем нежеланном скрипе лестницы. Но мужчины в комнате были слишком заняты избиением Кейна, чтобы беспокоиться о возможном вторжении. Кроме того, они оставили двоих внизу: одного у передней двери, второго у задней. Ничто не может случиться, если вы оставляете двоих молодцов в качестве прикрытия в кромешной тьме.