Свалить его Аспирин успел очень вовремя.
Ёжик, увидев, что враг ускользает, немедленно бросился вдогонку. Но в отличие от сталкера запоздал. Малина уже оседал на землю, а рука подлетевшего к месту Ёжика только выпрямлялась, чтобы залепить еще один хук. Аспирин, естественно, такой возможности давать не собирался.
Переступив крестом и таким образом резко уклонившись влево, он взмахнул в воздухе растопыренной ладонью, закрывая Ёжику обзор на долю секунды. В то же мгновение вторая рука резко выпрямилась, вонзая сложенные вместе указательный и средний пальцы, а также оттопыренный большой палец прямо в глаза противнику. «Вилка» вышла что надо – глухо застонав, Ёжик закрыл лицо ладонями и, отшатнувшись на пару шагов, шумно осел на жопу.
Под ботинками сталкера тут же взметнулись столбики пыли!
Это напуганный Мрак, требуя прекращения танцев с инвалидами, расстрелял под ноги сталкеру пол-обоймы.
Оглушительный треск автомата, заставил Аспирина застыть на месте и поднять руки. Сердце стучало бешено, мускулатура требовала движения, однако мочить людей быстрее пули он не мог.
Ожидая самого страшного, Аспирин обернулся.
Интуристы на поляне стояли с вытянутыми посеревшими рожами, удивленные, пораженные и униженные его молниеносной победой.
Переступая с ноги на ногу, Мрак наставил на него автомат, выкрикивая тихие ругательства на непонятном наречии, но остальные стояли молча и неподвижно.
В этой странной тишине из круга подшефных вперед выступил Янсен.
– Я фишу, Сона поддержифает ф сфоих сталкерах хорошую фисическую форму. Отличный пой, Сашья.
– Хреновые противники! – Аспирин шмыгнул носом. – Вы, гондоны разноцветные, напрасно сюда приперлись. Зона вас всех похерит. Каждого, до последнего человека. Ты это понимаешь, мой фюрер? Вы тут сдохнете все!
Услышав последнюю фразу, Янсен помрачнел. То ли от «моего фюрера», то ли от «гондонов». Он перевел слова Аспирина окружающим, и застывшие до этого туристы вдруг дружно и возмущенно зашевелились. Гневные взгляды пронзили в сталкера словно иглы. А слова, которые он мог разобрать в непонятной балабольщине, стали звучать откровенно зло.
«Что я сказал такого? – подумал Аспирин. – Что все сдохнут? Так это разве ругань? А может… может, в этом и дело?» Внезапная догадка остро кольнула бродягу. Но тут же растворилась, поскольку Янсен, выслушав мнения спутников, шагнул к сталкеру еще ближе.
– Приснаюсь честно, – неожиданно чопорно заявил скандинав, – никогта не тумал, что придется траться в таком специфическом месте, как Сона, с таким специфическим противником, как наклый голотранец, зарапатывающий на жиснь, бродя по окромной помойке. Но тепе, глупый сталкер, нушно преподать урок. Так что терись карашо!