Европейские страны решали проблему покрытия головы и лица различным образом. Большинство согласились с тем, что в случае конфликта между профессиональными обязанностями и религиозными предписаниями религия должна уступить. Великобритания запретила никаб — мусульманский женский головной убор, закрывающий лицо, с узкой прорезью для глаз, как не соответствующий роли учителя. Но вопрос выходил далеко за рамки чисто профессиональных обязанностей. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр назвал чадру признаком разделения людей. В Германии в четырех землях учителям было запрещено появляться в классе в головных платках, в Бельгии был запрещен никаб, голландское правительство полностью запретило ношение паранджи и других религиозных аксессуаров, закрывающих лицо Этот первый в Европе тотальный запрет на исламский обычай закрытия лица был сделан «для соблюдения общественного порядка и во имя безопасности и защиты других граждан».
Мнение о том, что паранджа, чадра, хиджаб или любые другие формы покрытия головы и лица являются препятствием для успешной интеграции, широко распространено в Европе Нет сомнений, что в этом есть доля истины — но только в том случае, если они являются частью намного более широких ограничений, жертвой которых становятся исламские женщины.
Однажды я выступал перед группой европейских политиков, которые с большой симпатией отнеслись к моей мысли о том, что между демократией и безопасностью существует тесная связь (а потому, по европейским стандартам, они могли бы считаться консерваторами). В ходе нашего разговора была также затронута и тема чадры. Мои собеседники были шокированы и удивлены тем, что, несмотря на такое широкое согласие по многим вопросам, здесь наши позиции кардинально расходились. Я был против французского закона о запрете ношения религиозных символов в общественных местах и выступал за право носить их в любом месте, за исключением ограничений, накладываемых некоторыми профессиями (например, учителя и врачи не должны носить чадру).
— Если вы разрешить покрывать голову или носить чадру одним женщинам, то другие, те, кто этого не хотят, не смогут сопротивляться давлению со стороны общины и своих семей. — говорили мои собеседники. — В результате интеграция, и особенно интеграция женщин, будет значительно затруднена.
Я ответил им вопросом: «Чего вы больше опасаетесь — того, что женщины будут ходить с покрытой головой, или того, что это будет сделано под давлением?».
— И того и другого, — последовал ответ.
— Вот в этом-то и заключается проблема, — сказал я. — Нет сомнений, что необходимо решительно бороться с насилием, которое начинается с насильственного покрытия головы и распространяется на самые различные сферы жизни женщины, от запрета покидать дом и получать образование до убийств на почве «опороченной семейной чести». Бороться с этими и подобными им явлениями — долг и обязанность демократического общества. Но все дело в том, что даже в случае добровольного ношения платка вы видите в этом проблему, поскольку для вас проблематична сама их культура, их identity. Вы хотите защищать демократию путем запрета свободного выражения самоидентификации. Путь этот выглядит очень соблазнительным, вам кажется, что таким образом можно преградить путь экстремистам. — но это ошибочная точка зрения, и цена этой ошибки, цена запрета identity может быть очень высокой.