— Через несколько дней вы уезжаете в Суссекс.
Джессика кивнула, сурово сжав губы. Хотя Кавершем скрылся, Джонатан по-прежнему считал, что семье безопаснее перебраться в Суссекс. Ее это страшно раздражало.
— А я останусь выполнять свой долг перед моим нанимателем вдали от Суссекса. Повремените неделю, Джесс. Вы думать забудете обо мне, как только окажетесь в поместье.
«Джесс». Только ее сестры называли ее так. Но ей понравилось, как он это произнес. Так непринужденно. Так по-мужски.
— Я буду помнить вас, — прошептала она. — А вы забудете меня, когда выйдете в море?
— Никогда.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Глядя в эти темно-голубые глаза, рассматривая это суровое лицо, отмеченное шрамом, Джессика решила, что он действительно самый красивый мужчина из всех, кого она знала.
Затем, коротко кивнув, он повернулся и ушел, оставив ее одну в коридоре.
Уилл твердо вознамерился покончить с властью Кавершема над женщиной, которую любил. Избавить Мег от ужаса, который она испытывала перед этим злодеем. И как можно скорее, пока вред, нанесенный пиратом, не стал непоправимым. Мег жила в постоянном страхе, и от этого сердце Уилла разрывалось на части. Она так легко пугалась. И страх ее все усиливался. Стоило ему или кому-либо еще сделать неожиданное движение, как она вскакивала в тревоге.
Вчера она не разрешила Джейку отправиться на верховую прогулку со слугами. Это вызвало у ребенка приступ ярости, поразивший Уилла. Он никогда не видел, чтобы Джейк так сильно реагировал на что-либо. Мальчик набросился на Мег, пинаясь и пронзительно вопя. Она просто крепко держала его, спокойно повторяя: «Нет, это слишком опасно». Джейк ничего не хотел понимать, и ей потребовалось несколько часов, чтобы успокоить его.
Уилл провел полных два дня в Ливерпуле, чтобы договориться с управляющим верфью, где строился «Стремительный», нанять матросов, имеющих опыт работы на паровых судах, и снабдить корабль всем, что может понадобиться во время плавания неизвестной продолжительности. Каждый день Уилл трудился допоздна, не покладая рук, и сегодня, когда он наконец добрался до дома в Прескоте, было уже далеко за полночь, и в окнах не было света.
Он отвел коня в маленькую конюшню за домом, расседлал и почистил его, ласково разговаривая с ним при этом. Убедившись, что животное удобно устроено в деннике, Уилл устало побрел домой, надеясь, что Томас не будет слишком толкаться этой ночью. Томас спал беспокойно. Обычно Уилл, просыпаясь, обнаруживал, что мальчик всем телом навалился на него, или же находил его ступни у своего лица.