Голос у нее был зычный, выговор бергенский.
— Что вам надо?
— Мне нужно к Ялмару Нюмарку, — ответил я, продолжая подниматься.
— Вы что же, родственник? — прогромыхала она. — Хорошенькое дело, мы договорились, что дверь будет открытой, чтобы я могла войти. Пациент должен был лежать в постели, ведь он очень плохо передвигается.
Наконец я поднялся и встал с ней рядом. Теперь эта дама не производила такого внушительного впечатления, она была на десять-пятнадцать сантиметров ниже меня, тонкие губы плотно сжаты, взгляд колючий. От нее исходил слабый запах мятных пастилок. На ней было пальто до колен какого-то бурого цвета с широкими клапанами на карманах. Ноги она держала, как неумелый вратарь, когда лучший нападающий команды соперника собирается бить штрафной. Ее сумка кроваво-красного цвета с длинными ручками представлялась прекрасным орудием нападения. Я решил не выпускать сумку из поля зрения.
— Вы сиделка? — спросил я осторожно.
— Да, и очень спешу. Мне еще к двоим нужно успеть.
— А какие у вас обязательства по отношению к Ялмару Нюмарку?
— Этот Ялмар Нюмарк только что выписался из больницы, и там, в конторе, мне сказали… — Она задумчиво смерила меня взглядом, — что у него совершенно нет никаких родственников и поэтому я должна навещать его каждый день, за исключением выходных.
— Ну а кто же ухаживает за больными в выходные дни?
— А никто. Если у них нет никаких родственников или кого-нибудь еще.
Ее взгляд скользнул в сторону двери. Дверь была коричневой, а сквозь узкое стеклянное окошко был виден свет, горевший в прихожей Ялмара Нюмарка. Посреди двери был старинный звонок, из тех, что еще сохранились в этом районе Бергена. Поворачиваешь ручку, и в квартире раздается звонок: хриплый звук, похожий на скрежет.
Сиделка произнесла:
— Ведь этот Нюмарк почти не может передвигаться. И в больнице посоветовали не запирать дверь его квартиры. Санитары должны были оставить дверь открытой, чтобы я могла войти. Но дверь заперта. А времени у меня нет. — Она сделала движение, чтобы посмотреть на наручные часы.
Я взглянул на дверь. Если действовать решительно, ее можно открыть за десять секунд.
— Вы пытались звонить?
— Конечно. Я даже стучала. Спускалась к соседям этажом ниже, но там никого нет дома.
Она растерянно посмотрела на меня.
— Если бы вы действительно были родственником, тогда…
Я пожал плечами.
— Что тогда? У нас единственный выход — выломать дверь.
Она сделала большие глаза.
— Но, может быть, дворник…
Я осторожно оттеснил ее в сторону и шагнул к двери. Правой ногой, с размаху ударил там, где была замочная скважина. Раздался хруст и посыпалась штукатурка. Сиделка испуганно схватилась за перила. Дверь не поддалась.