— Я отдам ее тебе, клянусь! Но ты должен обещать помочь мне, Джеки! Я должна бежать с этого острова. Гидеон скоро узнает все обо мне, о Дэвиде. Они написали в сыскное агентство.
— Мне плевать на твои проблемы. Мне нужна эта бумага, и я получу ее. Разве ты не усвоила еще, на что способен старина Джек?
— Не запугивай меня! Мне тоже плевать на твои дела. Я ничего уже не боюсь. Я стала твоей подстилкой, а теперь и воровкой — и не стыжусь даже этого! Можешь делать со мной все, что угодно, но если ты не поможешь мне выпутаться, бумаги у тебя не будет! Мало ли в чьих руках она может теперь оказаться!
Издалека послышался женский голос:
— Миссус Кейн! Миссус Кейн!
— Кто это?
— Пуанани, моя служанка…
— Избавься от нее. Отошли куда-нибудь. Делай то, что я тебе говорю!
Когда Джулия вернулась в конюшню, лицо Джека было почти спокойно.
— Слушай, девочка, я тут немного подумал… Нам нет нужды ссориться, любовь моя! Подумаешь, небольшое изменение в планах… Я слегка понервничал и, кажется, напрасно. Ты меня правильно поняла, и мы обо всем с тобой договорились. Все будет по-честному. Значит, смываемся вместе. Пароход в Кавайихе отходит завтра на заре. Ты же не хочешь привлечь к нам внимание шерифа? Так что, птичка, принеси мне мою бумагу, а за мной дело не станет.
— Но где ты будешь, Джеки, в это время? — Джулия не доверяла ему.
— Я пока займусь тут кое-какими упрямицами… — Он рассмеялся. — Я попробую уговорить своих непослушных подружек последовать за нами… Они обеспечат нашу безопасность.
— Кто они? — Сердце ее почему-то похолодело от страха.
— Мне кажется, ты их знаешь, цветочек! Подумай, пораскинь мозгами, догадаешься сама… Впрочем, это тебя не касается. Смотри, не опоздай, красавица моя!
Когда Джек покинул конюшню, Джулия еще некоторое время стояла неподвижно. Только теперь она поняла, как крепко держит в руках и какой ужас внушает ей этот человек!
Она посмотрела на седельные сумки. Если прикинуть «на глазок», то одна из них, кажется, стала легче на несколько фунтов.
Не беда. Только бы он не удрал без нее. Пусть только явится завтра на пристань и посадит ее на пароход, а там уж она как-нибудь сумеет избавиться от него.
Гидеон стоял на палубе «Килауела», парохода, постоянно курсировавшего между островом и Гонолулу.
Палуба была завалена тюками, кокосовыми орехами, громоздкими мексиканскими седлами, рулонами циновок и тканей, заставлена клетками с домашней птицей, калебасами, наполненными сидром. Среди всего этого добра сновали ребятишки. Пассажиры третьего класса сидели на палубе, смеялись, переговаривались, играли в кости… Но Гидеон не замечал всей этой суеты. Вокруг него словно образовалось мертвое пространство, куда не проникал ни один посторонний звук.