— Гляди, щегол, как лихо заблядовали твою маруху! К ней уже давно этот кентяра подбивался. Из тех, недорезанных. Твой же приятель-хероман. Понял меня?
— Понял… — пробормотал Арам, ничего толком не понимая.
Но Мурзика нельзя было открыто не понимать, если не хочешь потерять прямо на месте небольшую часть уха или носа.
— Твой кент колотит понты… Ну и ты покуражься… Девка тебя ждет…
— Никто меня не ждет… — пробурчал Арам, прекрасно понимая, что Мурзик просто ненавидит Панина.
Жиган оглядел его сбоку, пристально и оценивающе.
— Пургу гонишь! А так… — Он помолчал. — Девок много…
«Мудрец, — подумал Арам. — Прямо умудренный жизнью опытный горный старец, знающий все и вся!»
Жиган развернулся и пошел, размашисто двигая руками в растянутых карманах бархатного пиджака, словно плыл кролем по воздуху.
И Арам вдруг догадался: Мурзик говорил о Валерке Панине. Недорезанный — это он.
Но надо было убедиться во всем и все увидеть собственными глазами. Это сделать нетрудно. Все влюбленные пары обычно гуляли в Измайловском парке.
Так вот почему Женька давно стала упорно избегать Арама… После того нескладного свидания на твердой скамейке, которое Арам часто вспоминал, особенно по ночам, с тревогой и радостью, Женя старалась ничего подобного больше не допускать. То ли была раздосадована их дурацкой близостью и злилась на Арама, то ли неожиданно переключила свое гордое внимание на кого-то другого…
Как уверял Мурзик, этим другим оказался лучший дружок Арама Валерий Панин…
В парке по дорожкам, липким от глины и разъезжающимся под ногами, все равно бродили упрямые обалдевшие парочки. Кто в обнимку, кто под руку, кто плотно сцепившись пальцами… А кто просто рядом друг с другом, еще не осмеливаясь касаться плеча или ладони вышагивающей рядом подруги…
Арам мигом обежал все знакомые закоулки, проверил все скамейки… Женьки не было видно. Почти успокоенный — видно, сбрехнул Мурзик, хотя на него не похоже, — Арам решил отправиться домой. И уже совсем на выходе из парка столкнулся с ними…
Они шли рядом, тесно сомкнувшись руками и плечами, словно хотели слиться воедино. Валерий привычно что-то оживленно рассказывал, жестикулируя. Да, говорить он умел здорово. Всегда был остроумным, начитанным, памятливым. А Женька… Бойкая языкастая Женька смотрела ему прямо в рот не отрываясь, ловила каждое слово.
Арам врос в глину. В груди что-то застонало и жалобно заплакало…
Никогда в жизни Женька не глядела так на него, никогда не любовалась им так откровенно, никогда не восхищалась им… Значит, она ходила с ним и даже не возражала против близости просто так. Всего-навсего… От скуки, от нечего делать, оттого, что нет никого другого, более интересного и увлекательного. И вот наконец такой захватывающий Женькину загадочную, туманную душу человек явился… В виде лучшего друга Арама Валерки Панина…