Ребята дружно изумились.
— Да-да! Потому что раньше в этом доме собирались масоны, факт доказанный, — весело засмеялся балерун. — А теперь журналисты.
Ванька заметил ехидно:
— Ну как? Узнал о своих?
— О каких своих? — недопонял Слава.
— О масонах.
— Я к оным не отношусь.
— Но ты же все время сочиняешь чего-то. И публикуешь в журналах. Значит, ты журналист. А журналисты собираются в доме масонов. Следовательно…
Прикололся… Ну ладно.
— Я всего-навсего переводчик. Сугубо, — отшутился Слава. — Не грузись!
И Ванька засмеялся в ответ. Булочка приветливо и немного смущенно улыбалась.
Слава вспомнил, что в болгарском ресторане нельзя попросить: «Будьте добры, принесите мне чашечку кофе и булку!» Официант ответит: «Кофе — пожалуйста, а булку — не могу, это противозаконно». По-болгарски «булка» — девушка.
После экскурсии все собрались внизу у гардероба. Искренне поблагодарили засиявшего в ответ балеруна.
— Польза прекрасного в том, что оно прекрасно! — изрек он напоследок.
Потом братья раскланялись с Леной и отправились к киоску, где продавались книги, альбомы, видеокассеты.
— Эх, все это не то! — вздохнул Ванька. — И хорошо, и познавательно, но, прежде всего, надо видеть подлинники. Только это трудно — не ходить же в музеи каждую неделю! Поэтому приходится ограничиваться копиями или репродукциями. Многочисленными.
Слава кивнул:
— А можно просто из Интернета взять копию.
Ванька начал смеяться каким-то козлиным смешком.
— Да, можно много фотокопий надыбать в Интернете и их рассматривать… — Он уже захохотал во всю глотку. — А можно даже сделать распечатку на цветном принтере! Или на черно-белом.
Слава тоже захохотал. Оба поняли, до чего легко дойти, шагая вот таким соблазнительным на первый взгляд путем китча. На них стали неодобрительно оглядываться.
Братья дружно надели куртки. Слава глянул на какую-то скульптурку на первом этаже.
— Вот эта мне не нравится, — весело заметил он. — Слишком тощая! — и тотчас осекся. — Ой, Вантос, прости, я говорю от себя. У тебя, как выяснилось, другой вкус. Сугубо.
И тут Иван важно произнес торжественную маленькую речь:
— Да ты меня совершенно не понял! Я не о том, что полная девушка — плохо… Нет, нет! Просто ты так откровенно заявил, что любишь пышное тело… Значит, любишь именно тело, а не душу. А я, наоборот, — я хочу смотреть девушке в душу, а не на ее тело.
Тэк-с, чего же тут не понять, господа? Ясен пень… — вяло подумал Слава. Но сказано как-то напыщенно, ненатурально. Слишком книжно. Что Славу вновь насторожило. Впрочем, это, наверное, своего рода выпендреж юного интеллектуала Ваньки. Молодые, они по-разному выдрючиваются…