И сразу закруглил разговор. Ну и ладно, пусть себе греется возле худых на здоровье, Слава не против. Усё нормально.
Подошли к полотнам Врубеля. Слава не любил его картин, но творческой и личной судьбой художника интересовался по принципу: знай правду об обжегшемся, чтобы не обжечься самому.
Все расселись на удачно оказавшихся свободными стульях, выстроившихся в ряд, и гид-артист стал рассказывать об огромнейшем панно, где изображен корабль, везущий тело покойного гусляра.
— Но он ведь лежит мертвый! Как же он играет на гуслях?! — спросила наивная кареглазая булочка.
— Ему мертвому вложили в руки гусли, — объяснил балерун, даже не усмехнувшись, и по-свойски, свободно обнял девушку за плечи.
Эрудированная кареглазая пышечка осведомилась о жене Врубеля, еврейке, служившей художнику моделью.
— У Врубеля перемешались не только духовные слои, у него были и проблемы, так сказать, ниже пояса, — серьезно вещал самодеятельный гид. — У него есть полотно — ужас! — где Христос стоит с руками, сложенными вот здесь, — наглядно показал он. — Да-да! Причем стоит в профиль. Лично я не осмелился бы нарисовать такое. А Врубель изобразил… И вот этого… Это же дьявол, понимаете, дьявол!
Артист указал на знаменитого Демона. Рассказал, в чем эффект картины, — штаны-шаровары голого до пояса смуглого восточного духа тьмы как бы приобретают стать камня, торс будто растет из тяжелого камня…
Тэк-с… А ведь точно, господа, подумал Слава. И сколько я видел репродукций, до меня никак не доходило, что это — шаровары. Казалось, действительно камень какой…
Напоследок подошли к скульптурным круговым барельефам Врубеля. Пышечка обменялась со Славой впечатлениями:
— Смотришь — и прямо ужасаешься! Так слеплено, словно это все — вполне конкретное, виденное во всех подробностях. Нет, наверное, точно, что-то было у Врубеля с головой нехорошее. Он и впрямь видел этих демонов, живых, реальных, видел в прямом смысле!..
Они познакомились. Поулыбались друг другу. Друг друга запомнили…
Потом был зал Рериха. На одной картине замысловатый сруб уходил в картину мироздания.
— А вот в пространстве как бы висит — такое неясное очертание, но виден треугольник с глазом внутри. Это ведь масонский знак, правильно? — спросил Слава.
Кареглазая булочка по имени Лена стояла рядом. Ванька хмурился и кривился.
Балерун хмыкнул и начал новый эмоциональный рассказ:
— Верно! Вся символика масонов была ими взята из культуры Древнего Египта. Рерих воспользовался теми же источниками. — Затем гид перешел к масонским ложам в восемнадцатом веке в России. — Вот у нас стоит здание возле метро «Арбатская», Дом журналистов называется. Это дом масонов!