— Я не жалуюсь, — сказал Петр.
— И это говорит о многом, — заключила я.
Он не отреагировал.
Остаток пути мы проделали в молчании. А когда высаживались из автобусика, Петр нагло втиснулся передо мной. Я послала ему взгляд василиска.
— Вы же сами хотели равноправия, — бросил он с циничной ухмылкой и пошел за своими вещами.
Я даже не успела огрызнуться. Я еще долго размышляла, стоит ли вообще вылезать, не безопасней ли для всех будет, если я останусь в машине. Я глянула на Лешека — он тоже не спешил выходить.
— И что ты о нем скажешь? — мотнула я головой в сторону Петра.
— О нем? Он не похож на «лесбиянца». Но как это проверить?
— Придумай что-нибудь, у тебя в запасе целый уикенд.
Долгий праздничный уикенд
Понедельник, Праздник труда. Мы лежим на террасе. На шезлонгах, укрытые пледами до набрякших век. Санаторий.
— Какой мне сон чудесный снился, — мечтательно произнес Лешек.
— Что ты летаешь? — встревожился Диди. Лешеку, когда он переживает новое увлечение, неизменно снится, будто он летает.
— Угу. Не знаю даже почему. Мне снилось, будто я перепрыгиваю с ветки на ветку, словно белка-летяга. Ах, друзья мои, какое дивное ощущение. А потом я подумал: а может, взмыть? И знаете, это оказалось совсем просто. Нужно как следует разбежаться. Бежишь, бежишь, потом вытягиваешь руки, как будто ныряешь ласточкой. Отталкиваешься ногами и летишь.
— Действительно, элементарно просто, — зевнула Эва. — Ну, кто первый?
Желающих не нашлось. Мы продолжали лежать.
— Может, выберемся в горы… — предложила Иола. Активность в ней, как всегда, бьет ключом. — Или в карты сыграем?
Ответом было глухое ворчание.
— Ну тогда в мафию…
— Опять в мафию? — поморщился Петр. — Ведь вчера до трех ночи играли, да и позавчера тоже.
— Ну хотя бы в кости, — не сдавалась Иола.
— Если ты будешь записывать результаты, — откликнулась Эва.
— А я всегда записываю результаты, — напомнила Иола.
— И бросать за нас кости. Тогда с удовольствием. Сообщи мне, если я выиграю.
— А я бы с удовольствием чего-нибудь съела, — объявила Анка. — Кому-нибудь бутерброд сделать?
— Принеси мне кефира, — попросила я.
— Хорошо.
Она вышла. А мы по-прежнему в шезлонгах. Досыпаем. Не прошло и пяти минут, как Анка ворвалась с подносом, полным бутербродов. При этом грохот был такой, что о продолжении дремоты не могло быть и речи.
— Бог мой, какие ломти хлеба, — пробурчал Диди. — А я-то надеялся тут чуточку похудеть.
— Если что-то останется, покормим серн.
— Ты что, бейби? — сморщился Петр в сотый, наверное, раз.
— А что такого? — удивилась Анка.
— Кто же кормит серн хлебом с беконом?