— Значит, ты не можешь определить причины? — не отступалась ведущая. — Не можешь сказать, что причиной была наивность?
— В данном случае определенно не наивность. — Губка прокашлялся. Потом умолк, словно размышляя над чем-то. — Так получается, что я знаю пани Хелену по рассказам ее дочери.
— Выходит, Малина — твоя пациентка?
Боже! Я схватилась за голову.
— Боже! — вскрикнула мама и тоже схватилась за голову. — С ней что-нибудь серьезное?
— К сожалению, сказать я ничего не могу. Врачебная тайна.
— Ну конечно! — ужаснулась мама. — Если бы это была какая-нибудь чепуха, она рассказала бы родной матери. Что с ней, доктор?
— Да ничего особенного, — попытался успокоить ее Губка. — Так, пустяки.
— Почему она не пришла с этим ко мне? — Мама достала большой платок и вытерла глаза, размазав тушь, а внизу экрана появилась надпись: «Хелена, которую обманул муж-двоеженец, не знала, что ее дочка Малина лечится у психиатра». Я не выдержала и выключила телевизор. Нужно что-то проглотить, чтобы успокоиться. Где мой тиоридазин? Нет, сперва я досмотрю этот фарс до конца. Я вновь включила телевизор. Но увидела только финальные титры, а в качестве фона расплывчатый силуэт мамы и рядом с ней Губку.
Минут пять я, потрясенная, сидела не двигаясь. И просидела бы так, наверно, и час, и два, если бы не телефон. Его звонок возвратил меня из бездны стыда на землю.
— Малинка? — Бабушка. — Почему ты не сказала мне, что ходишь к психиатру?
— А ты мне говоришь, что ходишь к кардиологу?
— Еще не хожу, но пойду. После того, что сегодня увидела, я постарела на двести лет.
— Я тоже, — призналась я. — Придется поискать другую квартиру, где-нибудь за городом.
— А мне что прикажешь делать?
— Она хоть твоего имени не называла. Со мной куда хуже. Она не только имя, но и факультет обнародовала.
— Бедная девочка, — посочувствовала бабушка. — И еще этот психиатр, такая стыдоба. Не лучше ли было прийти к бабушке?
— А у тебя есть право выписывать рецепты? — разозлилась я. — Думаешь, мне было легко? Думаешь, я так взяла и пошла, каприза ради? Если бы не Эва, возможно, я до сих пор не выбралась бы.
— Боже, твоя мама была права, — испугалась бабушка. — Это действительно что-то серьезное.
— Ничего серьезного, но мне пришлось проконсультироваться у специалиста. Время от времени я принимаю лекарства, и все становится отлично.
— Такая молодая — и уже на таблетках, — простонала бабушка.
— Не все, бабуля, можно исправить ласковым словом. Иногда приходится проглотить немножечко химии.
— Ну я понимаю, антибиотики, витамины, средства от высокого давления, но от головы? Они же отупляют, разрушают личность!