Снова раздался выстрел.
В соседнем доме что-то грохотало. Распахнулась дверь, и на мостовую легла полоска света. В ней оказалась массивная фигура в «рабочей униформе» — красном островерхом капюшоне с прорезями для глаз, стянутом у горла завязочками. Ряженый на мгновение застыл, а потом попятился обратно в темноту, но Ласситер успел его снять (причём попал прямо в глаз). Мужчина рухнул, словно марионетка, у которой обрезали ниточки.
Из дома вышел рассерженный лысый мужчина в стёганом халате. Он явно собирался громогласно пожаловаться на нестерпимый шум и весьма удивился, обнаружив у себя в палисаднике мёртвого бандита в красной маске, прямо под вывеской «Рекламным агентам и торговцам вход воспрещён». Сосед оторопело огляделся по сторонам:
— Какого дьявола…
И тут его кто-то подстрелил. Ой, неужели я? Какая досада. Всегда сначала стреляю, а потом думаю.
Ласситер бросил на меня укоризненный взгляд.
В домах по всей улице немедля опустились занавески.
Незадачливому соседу пуля лишь слегка задела руку, но он тем не менее завопил. Единомышленники, которые совсем недавно вместе с ним ходили призывать Лоуренсов к порядку, заткнули уши ватой и разошлись по постелям.
Так что мой выстрел не пропал даром.
Ласситер выглянул в окно, выискивая новую цель.
Со своего места я легко мог бы выстрелить ему в живот. А потом взять с Дреббера условленную плату.
По всей видимости, колёсики в моей голове крутились слишком громко.
— Элджи, — протянул американец, как бы ненароком целясь в меня из револьвера, — ты как насчёт того, чтобы выскочить на улицу и отвлечь огонь на себя?
— Не очень.
— Так я и подумал.
В комнату влетела очередная дымовая шашка. Теперь ей не мешали ни стёкла, ни занавески, и она покатилась прямо по ковру, испуская волны густого зловонного дыма. В этот раз запалу предварительно дали прогореть.
— Здесь имеется задняя дверь? — поинтересовался я.
Ласситер презрительно покосился на меня.
Да, банда из четырёх человек с лёгкостью возьмёт такой дом в оцепление.
Джейн взирала на Ласситера — с таким выражением на лице преданная жена первопроходца надеется, что муж сбережёт последние пули и не даст своим женщинам угодить в лапы краснокожим. Никогда не мог понять, почему бы этим курицам, любительницам крытых фургонов, просто не застрелить в спину набожных муженьков, а потом не выучиться шить одеяла из шкур и плодить краснорожих детишек. С другой стороны, я всегда отличался своеобразными представлениями о морали.
Послышались надрывные звуки: пули угодили в фортепиано.
— Но мы же в Англии, в Лондоне, — ужаснулась Джейн. — Мы уехали от всего этого. Здесь не должно было случиться ничего подобного.