Сев модернизировал жилище, придав ему лоск, которого оно заслуживало. Другими словами, дом стал весьма уютным.
Они вошли в большое фойе. Прямо перед ними находились две изгибающиеся лестницы с коваными перилами, ведущие на второй этаж, где располагалось бесчисленное количество комнат.
– Обычно я принимаю здесь гостей, а так предпочитаю жить в своей квартире. Она гораздо меньше и больше соответствует моим вкусам. – Взяв Франческу за руку, Сев повел ее в свой личный кабинет, куда не было хода никому, кроме хозяина. – Эту комнату я люблю больше всех остальных в доме.
Войдя в кабинет, Франческа с интересом огляделась по сторонам. Из широких окон с видом на залив лился яркий солнечный свет. Две стены занимали полки красного дерева. Они тянулись от пола до потолка и были забиты книгами. Последнюю стену занимал камин. Перед ним стоял уютного вида диван, который так и звал присесть на него.
Северо попросил Франческу чувствовать себя как дома. Его позабавило то, что она постаралась сесть на диван как можно дальше от него, хотя он вполне понимал причину такой ее предосторожности.
– Ладно, сейчас я все тебе расскажу, – начал он.
Франческа слушала очень внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, пока Сев не закончил свое повествование о проклятии Данте.
– Ты сказал, что в прошлом ваша семья не раз испытывала на себе это проклятие, – сказала она, как только он замолчал. – А как насчет твоих братьев? С ними происходило нечто подобное?
– Я оказался первым, – честно ответил Северо.
В ее глазах появилось выражение настороженности.
– Выходит, проклятие сосредоточилось на тебе одном.
– При чем здесь я? – запротестовал он. Несмотря на уверения деда, он испытывал изрядные сомнения в реальности всего этого. – Я считаю проклятие всего лишь красивой легендой. И не более.
– Тогда как ты объяснишь то, что произошло?
После визита к дедушке у Сева было много времени, чтобы все как следует обдумать. Он остановился на самом простом объяснении, о чем и не преминул сказать Франческе:
– Это всего лишь очень сильное желание. Со временем оно иссякнет.
Она приняла его слова с видимым спокойствием. Только бьющаяся на виске жилка выдавала ее волнение.
– А если это нечто большее? С женщинами в вашей семье происходит то же самое?
– Не понимаю. Какие женщины?
Она недовольно дернула рукой, явно раздраженная его неспособностью понимать самые простые вещи, а затем произнесла:
– Неужели в семье Данте никогда не рождались девочки? Вряд ли такое возможно. Вот я и спрашиваю, испытывали ли они на себе проклятие?
Сев покачал головой: