– Меня зовут Капитон Русанов, по отцу – Ерофеевич. Тридцать пять лет назад, во время Русско-турецкой войны, я попал в плен и только теперь сумел вернуться на Родину. – Мужчина вытащил из кармана опечатанный красным сургучом лист гербовой бумаги. – Это прошение российского консула в Вашингтоне о возвращении мне русского подданства.
Таможенник сломал сургуч и вскрыл послание.
– Позвольте узнать, сударь, какого вы будете сословия?
– Из казаков.
– Но эта процедура займет немало времени…
– Теперь это не имеет большого значения. Главное – я вернулся домой.
Глава 48
Затянувшийся завтрак
Вкушая всевозможные гастрономические изыски в ресторанном зале «Королевы Ольги», пассажиры охотно обсуждали любые слухи, новости или прогнозы. Говорили о чем угодно: о восшествии на английский престол Георга V и появлении кометы Галлея, о массовом переселении русских с Дальнего Востока на Гавайи и о столкновении французского пассажирского парохода «Па-де-Кале» с подводной лодкой «Плювиоз»; обсуждали скандальную пьесу «Шантеклер» и чудо техники – самодвижущуюся коляску на тридцать шесть мест под названием «автобус». Конечно же, все это имело место исключительно до того печального дня, когда в Константинополе погиб учитель Завесов. А после рокового происшествия все разговоры вращались вокруг одной-единственной темы – поиска неуловимого и дерзкого преступника, путешествующего вместе со всеми. Но со вчерашнего дня, после известия о гибели Пустоселова, все переменилось. А уж просмотр фильмы и вовсе стер всевозможные приличествующие рамки в суждениях. Публика жаждала выговориться. Но прежде нетерпеливые вояжеры страстно желали получить вразумительные объяснения со стороны какого-нибудь сведущего лица. Да это и понятно – расплывчатость и неопределенность в суждениях давно уже набили всем оскомину. Оставалось определиться с жертвой предстоящей психологической вопросно-ответной экзекуции. Думали недолго…
Стоило чете Ардашевых допить кофе, как вокруг них словно по команде собралось все местное «первоклассное общество»: члены экспедиции, муж и жена Богославские, Матрешкина с дочерью, Каширин, неуемная феминистка Слобко и даже Анастасия Вяльцева с аккомпаниатором Блюмом. Процессию возглавил капитан, который и обратился к присяжному поверенному:
– Вы уж простите, Клим Пантелеевич, за беспокойство. Но гибель купца Пустоселова породила массу всевозможных кривотолков. Чего только не говорят! Я даже слышал мнение, что утонувший негоциант – не настоящий злодей, а просто несчастный человек, который по каким-то собственным причинам решил тайком покинуть судно. А истинный душегуб так и остался здесь, среди нас. И потому у многих на сердце тревожно. Я попросил бы вас, уважаемый Клим Пантелеевич, если, конечно, это не составит большого труда, объяснить, кто же все-таки являлся этим неуловимым преступником?