Но уж чего-чего, а пушечного мяса у темного властелина и без Кровавых клыков хватало, новые орды прямо с марша вступали в бой. Под ногами легионеров кучами оставались хрипящие издыхающие твари, а ополоумевшие боевики, дико визжа, все лезли прямо на выставленные мечи и копья. За спиной своих воинов мертвый король поставил заградотряд из дроу, вооруженных плетьми гнили. Каждый повернувший назад солдат попадал под их удары и в считаные секунды заживо разлагался прямо на глазах.
Под диким натиском обезумевших, десятикратно превосходящих сил легион медленно отходил, когда сбоку ударил отряд ветеранов Хорта, смешав порядки врагов. В ответ с лысой горы завыли трубы, раскатилась дробь барабанов — в бой вступали всадники султанатов.
Элитные орки Торна мигом ощетинились четырехметровыми пиками, уперев их в землю, проломить такой строй есть слабенький шанс у тяжелых рыцарей, всадники в легких кольчужках для этого не годились. Атака конницы вастаков, вылетевшей из-за лысой горы, разбилась о крепкий строй ветеранов и завязла в легионе, смятение в войсках черного властелина усилилось. Клин закованных в латы матерых орков развалил беспорядочную толпу врагов и погнал назад. Морту сломал свою золоченую палку о макушку Букана, правда, без всяких видимых результатов. Пользуясь передышкой, легионеры вынесли раненых в тыл и подровняли строй.
— Ваш сброд ни на что не годен, они сильны только в искусстве спасения бегством, — презрительно сообщил личу Бериол. — Когда в битву вступим мы, все увидят, что такое настоящие воины, на это действительно стоит посмотреть, Морту!
— Что ж, эльф, покажи нам высокий класс, — кивнул мертвый король.
Протрубил серебряный рог Бериола, в бой ринулись эльфы, знаменитые мечники дома Красной розы и примкнувшие к ним ренегаты других домов, сверкающий серебристыми доспехами клин с размаху прорвал легион Торна.
Мои солдаты гибли один за другим. Боевые танцоры, защищенные очень легкой и необычайно прочной броней, были для них слишком стремительны. Тонкие сабли эльфов находили каждую щель в доспехах, окровавленный строй ветеранов пятился. Я бросился в гущу битвы во главе своих гвардейцев, сбоку в неприятельские порядки вломился Гиг. Его доспехи щелей не имели, и какое-то время казалось, что положение выравнивается, против лома нет приема… если нет другого лома. Но это знал и темный властелин, по его знаку, утробно ревя и размахивая дубинами, к Гигу направилось сразу пятнадцать вражеских троллей, мы стали свидетелями сражения живых гор.
Хрипло вопя что-то нечленораздельное, вражеские тролли наступали кто как мог и хотел, все вразнобой, потому первый противник добрел до Гига один. Казалось бы, пятнадцать к одному — подавляющее превосходство, но наш тролль был закован в крепкую броню и прошел школу фехтования, чем до него не мог похвастаться никто из его народа. Выкованные Дварином доспехи почти не стесняли движений, Гиг ловко уклонился от вражеского взмаха, пропустив дубину над головой, и резко выбросил вперед свой двуручный топор. Приваренное острие, которым кончалось навершие секиры, проломило переносицу и глубоко вошло в мозг, враг тяжело грохнулся навзничь, земля содрогнулась.