— Я знаю, как ему вправить мозги. Если будет упрямиться, пожалеет! — Последнюю фразу он произнес столь зловещим тоном, что мне стало ясно, чем грозит Мартину дальнейшее непослушание.
— Начинай без меня, Кристя. — У меня внутри все похолодело — я поняла, что это относится ко мне. — Не спеши, я не хочу пропустить главное. Возьми ключ от наручников.
— Я поняла. — Кристя заулыбалась и опустила ключ в карман халата. — Начну с извлечения суставов конечностей, потом займусь роговицей. Так что она тебя дождется, оставаясь в сознании.
Я непроизвольно затряслась, как эпилептик, и то ли что-то прохрипела, то ли всхлипнула, хотя было желание заорать от ужаса. Янош окинул меня довольным взглядом. Мне припомнилось: он считает, что, если донор испытывает страх, это благоприятно влияет на состояние органов для пересадки.
— Где Николай? Почему он не пришел с тобой?
— Не знаю, я ему не нянька! — раздраженно ответила Кристя. — Я его предупредила заранее! И так происходит не впервые!
— На этот раз такое хамское поведение не сойдет ему с рук! Если он выпил, то премии ему в этом месяце не видать! — Янош вышел из комнаты.
— Детка, начнем оголяться! Будь умничкой! — Кристя стала медленно приближаться ко мне.
Избавившись от паралича обреченности, я попыталась ударить медсестру ногой в живот, но она увернулась. Видимо, имеет опыт подобного общения.
— Не хочешь так, детка, будем по-другому! — пригрозила Кристя.
Повозившись у стеклянного шкафа, она набрала в шприц прозрачную жидкость и остановилась в трех шагах от меня, так что я не могла достать ее ногой. Мне было понятно, что без посторонней помощи ей не справиться со мной.
Дверь открылась, в комнату вошел мужчина в хирургическом облачении и маске.
— Коля, чтобы тебя черти взяли! Держи ее! — раздраженно произнесла Кристя.
Мужчина подошел ко мне со спины, перехватил и больно вывернул руку. Теперь я в их власти.
— Где ты был? Снова пил? Маску натянул, чтобы я запаха не учуяла?
Мужчина молчал, и Кристя переключилась на меня:
— Сейчас твое тело окажется в состоянии каталепсии, но ты будешь в сознании и все почувствуешь.
Кристя приблизилась ко мне, готовясь сделать укол в предплечье. Но санитар вдруг отпустил меня, перехватил руку Кристи и быстрым сильным движением воткнул ее рукой иглу шприца ей в шею. Та заорала в ужасе:
— Идиот! Алкаш! Что ты сделал?!
Санитар ее отпустил, медсестра отскочила назад, вырвала из шеи шприц и отбросила его. Санитар опустил маску.
— Мартин! — радостно воскликнула я.
— Тебя уничтожат! Ты — труп…
Язык у Кристи стал заплетаться, словно у пьяной. Она тяжело опустилась на пол, уже не могла говорить, только хрипела.