Ступаю на настил моста и приближаюсь к воротам, еще несколько шагов… Вдруг все завертелось, меня подхватил вихрь… Падение в пропасть и парение в пространстве между мирами…
Межвременной переход закончился, и я открываю глаза. Густая темень окутывает все вокруг, я ничего не вижу. Смотрю время на мобильном телефоне — сейчас начало двенадцатого. Слабый свет мобилки не дает возможности что-либо разглядеть. Внутри палатки кровожадно гудят комары, то и дело пикируя на открытые части моего тела. «Я забыла закрыть полог палатки, и теперь ночка будет веселой, а ужин у них — сытным!»
— Нина! — вполголоса зову я.
Или она спит, или ее нет. Выползаю из палатки. Снаружи значительно светлее: яркие звезды и полная луна. Вдали виден костер и слышны голоса. Спать не хочется, и я иду в сторону костра.
Многие ушли, осталось не больше десяти человек. Вижу Нину, Мари, подхожу к ним, они подвигаются, освобождая мне место. Худощавый мужчина лет сорока, в очках, с мичуринской бородкой, в поношенном шерстяном спортивном костюме с советской символикой олимпиады в Москве, со звучным, хорошо поставленным голосом лектора, завладел вниманием собравшихся.
— Нет достоверной информации о том, что в Невицком замке хоть какое-то время стоял турецкий гарнизон, тем более что тут находилась турецкая царевна или принцесса. Это нонсенс! В Средневековье женщины у османов не играли заметной роли в политике.
— А как же Роксолана? — невольно вырывается у меня.
— Хюррем Султан была уникумом, она и в самом деле имела влияние на султана Сулеймана. Ей необходимо было сделать наследником своего сына и тем самым обезопасить жизнь остальных детей.
— Оставим в покое Роксолану, она к этому замку никакого отношения не имеет, — говорит Миша, запомнившийся мне по его выпадам в столовой. Он недовольно смотрит на меня. — Тонич, вы сами себе противоречите: не могла легенда о турецкой княжне возникнуть на голом месте. Возможно, это была татарская княжна во времена хана Батыя или просто жестокая иноземная властительница, которую народная молва впоследствии сделала турчанкой.
«Тонич? Странное имя! Скорее всего, это прозвище или видоизмененное отчество, только непонятно какое».
— Я не утверждаю, что эта легенда — вымысел, в ней упоминаются конкретные факты и имена, которые могут подвести к реальным событиям, происшедшим здесь. Начнем с того, что названо имя венгерского короля Матьяша.
— Матьяш I Корвин был очень популярен в этих краях, — вновь подает голос Миша, видимо, авторитет в вопросах истории.
— А я предлагаю обратиться к германскому императору Матвею, Матиасу, он же венгерский король Матьяш II.