Еще две группы появились с обеих сторон поляны, зажимая ничего не подозревавших повстанцев в тиски. Теперь с тыла и флангов пути к бегству бандитам отрезал спецназ, а впереди засели мы, решительно настроенные преподать им хороший урок. Фарковцы оказались посреди поляны. Вертолет явно встревожил их, но они продолжали двигаться к нам, яростно обстреливая из автоматов. Вероятно, они были слишком уверены в своих силах, намереваясь, расправившись с нами, раствориться в темных джунглях, или же полагали, что смогут противостоять и нам и неожиданно появившейся группе спасения. Они нещадно палили в нашу сторону, и пули рвали воздух совсем рядом, ударялись в стволы стоявших поблизости деревьев. Мы лежали, боясь оторвать головы от земли, и отвечали им, приподнимая автоматы и стреляя вслепую. Неожиданно Ник в ярости шваркнул автомат о землю и заорал благим матом, сообщая нам, что у него закончились патроны. Через мгновение и мой рожок опустел, и теперь только Хорхе изредка стрелял одиночными в сторону приближавшихся боевиков. Им оставалось до нас всего метров пятьдесят, когда спецназ открыл перекрестный огонь, а из-за крон деревьев вылетел вертолет, поливая поляну очередями из крупнокалиберных пулеметов.
Бандиты пытались отстреливаться, но через минуту все было кончено. Шум стрельбы оборвался, и давящая тишина воцарилась на холме. Лишь рокот лопастей вертолета нарушал ее.
— Тарантул, Тарантул! — зашуршал рядом радиопередатчик. — Это Капибара. Вы живы? Прием.
— Капибара, — Хорхе взял рацию в руку и, усмехнувшись, устало ответил. — Это живой Тарантул. С нами все в порядке. Прием.
— Тарантул, — голос разносился в нависшей тишине на всю округу. — Вы не высовывайтесь. Пусть наши ребята докончат работу, а потом мы пожмем друг другу руки. Конец связи.
Вернувшись в номер отеля, Харрингтон торопливо включил компьютер. В общении с Ромео он старался избегать телефонных переговоров, опасаясь попасть в разработку спецслужб. Кроме того, мексиканец постоянно менял номера, и только его ближайшие соратники знали тот, по которому с ним можно было связаться в любое время. Харрингтон к таковым не относился. Электронная почта позволяла общаться с минимальным риском. Он хотел набрать срочное письмо Ромео, сообщить, что девчонка явно знает больше, чем нужно, и собирается отправиться на поиски скалы-маяка. Он уже начал набирать текст, но затем оторвался от клавиатуры, задумавшись.
Он давно работал на мексиканца и не жаловался на судьбу. Но теперь, после побега Ромео на пути к залу суда, полиция Мексики и Интерпол повсюду ищут его, и общение с ним, которое всегда было опасно само по себе, стало опасным вдвойне. Харрингтон боялся оказаться между двух огней — властями и бандитами. Из такой паутины ему не выбраться, он понимал это, а потому решение скрыться от мексиканца где-нибудь в Европе, а лучше в далекой Австралии, назрело давно. У Ромео сейчас слишком много проблем, чтобы гоняться за ним по всему свету, а полностью оправиться от нанесенного по его банде удара, он уже едва ли когда-нибудь сможет. Сперва Харрингтона интриговал необъяснимый интерес мексиканца, чьим Богом были деньги, к секте Рыцарей Второго Пришествия, а теперь, после прочтения последнего письма Карденаса, где ясно упоминалось о наличии «несметных сокровищ», он уже не мог отступить. Судьба давала ему возможность заработать на всю оставшуюся жизнь, и отказаться от этого — означало упустить свой шанс. Возможно единственный, выпавший на его долю. Деньги дадут ему свободу и возможность раз и навсегда избавиться от Ромео…