— Все это очень хорошо, — заметил молодой принц, — но если барон де Поанти не должен вас расспрашивать, то я, напротив, должен расспросить его. Милостивый государь, — обратился он к Поанти, — я очень был бы рад узнать, с какими подробностями совершился ваш побег, особенно о тех средствах, какие употребили вы, чтобы уговорить саму герцогиню де Комбалэ проводить вас до дверей.
Поанти колебался. Ответ был затруднителен. В побеге Капитана Десять было много такого, что известно нам, но чего, конечно, ему не хотелось сообщать. Но отказаться отвечать было, может быть, еще труднее. Нельзя идти прямо наперекор брату короля, особенно такому маленькому человеку, как барон де Поанти. Монморанси и Морэ с тактом знатных вельмож тотчас поняли всю щекотливость положения молодого человека.
— Монсеньор, — мужественно сказал Морэ, — о некоторых вещах мужчина не должен говорить.
Монморанси, всегда пользуясь преимуществом своих лет, зашел еще дальше. Он удержал герцога Анжуйского несколько позади, сделав знак Поанти и Морэ продолжать путь.
— Угодно вашему королевскому высочеству позволить мне одно замечание? — спросил он.
— Какое, Генрих? — спросил удивленный Гастон.
— Не боитесь ли вы, расспрашивая этого молодого человека о том, что случилось между ним и герцогиней де Комбалэ, дать ему возможность угадать, с каким интересом ждете вы его ответа?
— Очень может быть, — сказал герцог Анжуйский, начиная колебаться.
— Это наверно так, монсеньор.
— Но когда так, я должен оставаться в сомнении, что герцогиня де Комбалэ забыла о том свидании, которое я ей назначил, для прекрасных глаз этого барона де Поанти.
— Сомнение лучше уверенности, монсеньор.
— Я даже не знаю, должен ли сохранять сомнение.
— На вашем месте я не сохранял бы. С женщинами надо ожидать всего.
— Мне кажется, они обменялись довольно ясными словами.
— Слишком ясными.
— Ventre-saint-gris! — вскричал принц. — Мне ужасно досадно. Какая негодная женщина эта Комбалэ! Несмотря на то что она племянница кардинала, я никогда в жизни не буду с нею говорить.
— И вы сделаете очень хорошо.
— Так что вы не находите нужным, чтобы я расспрашивал барона де Поанти?
— Он дал слово молчать, вы приведете его в затруднение, и он отделается ложью.
— Вы правы, кузен, но уверяю вас, что я взбешен. Комбалэ! К черту всех ханжей! Лучше бы я послушался совета Рошфора и д’Антрага и пошел вместе с ними к Неве.
Тогда четыре дворянина в сопровождении людей герцога отправились на Павлиновую улицу.
— Где вы оставили вашу свиту, монсеньор? — спросил Монморанси принца.
— На улице Бюси, и приказал ждать меня там до рассвета.