— Я полагаюсь на вас, герцогиня.
— Очень хорошо.
— И сделаю с закрытыми глазами все, что вы скажете мне.
— Нельзя быть послушнее, зато вы не раскаетесь в этом, кардинал. Вы в костюме Панталоне?
— В полном комплекте с головы до ног, — отвечал Ришелье, распахивая плащ.
— Хорошо! Панталоны из зеленого трико, полукафтанье из желтого бархата, пояс из буйволовой кожи с большой пряжкой, у колен серебряные колокольчики, в руках кастаньеты; очень хорошо. Но вы забыли взять остроконечную шапку с погремушками.
— Вот она, — сказал кардинал, вынимая эту смешную шапку из-под плаща.
— Прекрасно. Теперь снимите эту длинную шпагу, которую вы, верно, взяли, опасаясь воров, и позвольте мне причесать вас перед моим зеркалом.
Кардинал послушно снял плащ и шпагу, потом, доверяясь хорошеньким и нежным ручкам, которые хотели заняться его прической, сел за туалет, уставленный множеством позолоченных и хрустальных флаконов. Герцогиня де Шеврез серьезно надела на него шапку Панталоне и кокетливо поправила своими тонкими пальчиками его волосы.
— Вы очаровательны, — сказала она, — никто не узнает в вас могущественного и строгого министра Людовика XIII.
— Этот костюм очень смешон, — сказал кардинал, бросив в зеркало на свою фигуру жалобный взгляд, — но, — прибавил он в виде утешения, — из самых странных причин выходят иногда величайшие результаты.
— Я не спрашиваю вас, кардинал, умеете ли вы танцевать сарабанду.
— Как! Сарабанду? Для чего вы задаете этот вопрос?
— Потому что Панталоне без сарабанды не годится никуда. Неужели вы думали, что вам не придется танцевать?
— Танцевать! Я совсем не умею танцевать, герцогиня.
— Я этому не верю. Министр всегда знает все, даже то, чего он не знает.
— Но я не только министр, герцогиня, я кардинал, а танцы не входят в образование прелата.
— Но они входят обыкновенно в образование дамского угодника. Если вы, как говорите, хотите угодить королеве, вы непременно должны танцевать.
— Ну если танцевать необходимо, я сделаю что могу, — сказал кардинал со вздохом.
— Люблю эту благородную уверенность в себе; она всегда ручается за успех. Пойдемте, ваше преосвященство, я доложу о вас королеве.
— Хорошо, герцогиня, объясните ей опять, что только сила моих чувств заставила меня решиться разыграть эту роль.
— Эти объяснения, кардинал, гораздо лучше будут приняты от вас. Когда я три раза хлопну в ладоши, войдите, раздвинув эту портьеру, и я надеюсь, что эффект, который вы произведете, будет изумителен.
Герцогиня де Шеврез поспешно убежала в спальню, где королева ожидала странного зрелища, приготовленного ее фавориткой. Кардинал, стоя в дверях, удерживая дыхание, чтобы лучше услышать условленный знак, рассуждал сам с собою: