Мерцающие, переливающиеся цветные пятна увидела она сквозь закрытые веки, когда приняла в себя его трепетную любовь. О да, Миша любил ее трепетно, самозабвенно. Он ласкал и вкушал ее с нежностью, накопившейся за годы немого преклонения. Его страсть в их единении имела лишь одну цель — доставить удовольствие ей, добраться до дремлющего, нежного источника ее естества, разбудить его, заставить бутон раскрыться и превратиться в цветок.
И когда это ему наконец удалось, Марина вскрикнула от удивительной сладостной дрожи, прошедшей через все ее тело и заставившей и его утратить власть над собой, ввергнув в симфонию экстаза. Его исступленный восторг поднял и ее вместе с ним до запредельных высот, которые она посчитала случайно приоткрывшимся ей окошком в недостижимые небеса.
Мягкость… Вот, что это было: мягкость его рук, нежное давление его мышц, теплые прикосновения его кожи.
Они слились воедино, и ей не хотелось отделяться от него, не хотелось возвращаться к своим горестным мыслям. Тепло его любви, его чувствительность и нежность ошеломили ее, и она прижималась к нему, желая продлить это время, украденное у судьбы. Она страшилась слов, этих инструментов мысли, которые выдадут истину, которую она еще не была готова принять.
Михаил приподнялся и посмотрел ей в глаза, но она в паническом страхе накрыла его рот ладонью.
— Пожалуйста, не говори ничего… Пожалуйста!
Но Михаил отнял ее руки и легонько сжал.
— Марина, я должен сказать. Мне нужно сказать тебе, что я люблю тебя. Ты понимаешь? Люблю! Я не хочу, чтобы ты подумала, будто я сегодня воспользовался случаем. Я люблю тебя, сколько себя помню, и буду любить всегда. Я хочу, чтобы ты это знала.
Марина хотела что-то сказать, но на этот раз уже он закрыл ей рот рукой. Губы его растянулись в знакомой кривоватой улыбке.
— Не нужно. Я все сказал, но тебе не нужно ничего говорить. А теперь закрывай глазки и спи. В такое позднее время ты никуда не пойдешь, глупая! К тому же комендантский час в силе, а я не хочу, чтобы тебя поймали. Рано утром я отведу тебя домой.
О боже, что же она натворила? С собой и с Мишей? Это она воспользовалась случаем. Она не имела права ранить этого человека, который все понимал, который всегда ее любил и никогда ничего не просил взамен.
Она была одинока и ранима. Да, ранима. После всего того, что этим вечером случилось в РОКе, ей как воздух были нужны спокойствие, нежность, ласка. Эта теплая комната, бренди, его несмелый напор — против всего этого она устоять не смогла и просто потеряла голову.