— Папа, скорее. Мама одна, а я и так уже долго хожу. — Она недовольно нахмурила брови. — Папа, прошу тебя, скорее!
Наконец, очнувшись от странного оцепенения, Антон Степанович похлопал Надю по плечу и поспешил за ней к выходу. Когда экипаж выехал на их улицу, Надя вдруг поняла, что отец не удивился, узнав о состоянии матери. Она пристально посмотрела на него.
— Папа, ты знал, что мама заболела? Что с ней?
Покивав головой, будто в ответ на какие-то свои мысли, он отвернулся. Надя с трудом расслышала его слова:
— Да, я знал. Но я не ожидал, что все произойдет так быстро. Наденька, доченька, у твоей матери лейкемия. В острой форме, и медицина не может ей помочь. — Он шмыгнул носом и вытер его большим платком.
Надя вздрогнула. Что он хотел этим сказать? Неужели… Надя побоялась закончить мысль.
Испуганная Матрена встретила их в дверях. Эта всегда веселая и улыбчивая сельская девушка помогала им по хозяйству, выполняла различные поручения. Страх в ее глазах еще больше встревожил Надю. Отодвинув ее в сторону, она бросилась в кабинет.
Анна лежала с закрытыми глазами, дыхание ее было поверхностным и прерывистым, будто она спала. Антон Степанович присел рядом с ней и открыл свой медицинский чемоданчик, велев Наде выйти. Через несколько минут он появился из комнаты, по его щекам текли слезы. Надя никогда не видела, чтобы отец плакал, и его печальное лицо потрясло ее.
— Наденька, ступай к матери, она хочет тебя видеть.
Надя бросилась в кабинет. Анна с трудом повернула голову.
— Подойди поближе, Наденька, силы совсем покинули меня… Мне трудно говорить.
Надя упала на колени и обняла мать за плечи.
— Мамочка, ты скоро поправишься, я знаю. Папа поможет тебе.
Анна покачала головой.
— Нет, Наденька. Твой отец сделал все, что мог. Пришло мое время, и я не знаю, сколько еще мне осталось, но не горюй обо мне. Я ухожу с миром… Ни о чем не жалея… Ты уже выросла и сможешь вместо меня заботиться об отце. Он хороший человек. Честный… Постарайся сделать так, чтобы он не убивался слишком… Пока не вернулся Сережа, я хочу тебе кое-что сказать.
Анна беспокойно заерзала на диване, как будто собирая последние силы, и продолжила твердым голосом:
— Наденька, дорогая, я знаю твою тайну. Материнское сердце не обманешь. Не знаю, кого ты любишь… Но подозреваю. Я не осуждаю тебя, но, если у вас не дойдет до свадьбы, выходи замуж за другого. Замужней женщине прощаются многие грехи, а если разлука для тебя будет слишком тягостной, храни свою прежнюю любовь у себя в сердце тайно. Я удивила тебя? Мы, женщины, должны приспосабливаться к этой жизни, чтобы не лишиться рассудка, даже если для этого приходится лгать. Однажды я совершила глупый поступок… Давно… И потом всю жизнь отказывалась по-настоящему любить. Теперь я об этом жалею, Надя. Может быть, это ничего и не изменило бы в моей жизни, но я, во всяком случае, осталась бы честна перед собой и тогда, возможно… — Не закончив, Анна погладила Надю по волосам. — Ты сильная. Я не боюсь за тебя.