На улице Надя тепло пожала руку Разумову. Вадим улыбнулся.
— Я вижу, сестренка Сергея подросла. Спасибо, что пришла.
Надя, впечатленная явной внутренней силой и теплотой его личности, решила, что сейчас будет неуместно говорить какие-то слова соболезнования. Ведь этот человек даже в такую минуту не потерял самообладания, хотя глаза его и были полны грусти.
Антон Степанович прикоснулся к руке Вадима.
— Если хотите, я составлю свидетельство о смерти.
— Спасибо, доктор, но я лучше обращусь в больницу, где мать лечилась.
— В этом нет необходимости. Я мог бы все оформить, пока вы будете заниматься другими делами.
— Не хочу показаться неблагодарным, но я просто привык все делать сам. Спасибо за то, что хотите помочь, но, если я буду занят делами, у меня не будет времени на тяжелые мысли.
Голос его звучал вежливо, но твердо.
«Он не хочет делиться с нами горем», — подумала Надя, незаметно рассматривая его. От этого человека веяло уверенностью, он словно точно знал, чего хочет, и прекрасно ладил с собой.
По пути домой Надя спросила брата, почему он никогда не приводил к ним Вадима. Задумавшись на секунду, Сергей ответил:
— Просто как-то не приходило в голову. Мы с ним встречаемся и разговариваем на «беседах».
— Он сильный человек… определенных взглядов, — заметил Антон Степанович и тут же добавил: — Но по-доброму, так сказать, по-спокойному. Мне нравятся такие люди.
Сергей кивнул.
— Ты прав, папа. Помню, когда мы начинали спорить, мама говорила нам: «Дети, разговаривайте тише. Не всякая громкая музыка хороша».
Через несколько дней Вадим пришел к ним в гости и задержался дольше положенных для визита вежливости двадцати минут.
Они сидели в кабинете, в уютной домашней обстановке, а не в гостиной, которая днем выполняла функции приемной для пациентов и была наполнена неистребимым запахом лекарств. Вадим сразу освоился в кабинете и сел рядом с Надей на кожаный диван. Перебросившись парой слов с гостем, Антон Степанович извинился и ушел к себе. Сергей встал, открыл стеклянную дверцу книжного шкафа, запустил руку за книги и достал маленькую бутылку коньяка.
— Я это прячу для особых случаев. Не хочешь глоточек для согрева, Вадька?
— Спасибо, Сережа, но нет. Я только из Выборга, был на собрании рабочих, поэтому пить такие дорогие напитки после всего, что я там увидел и услышал, не могу.
— А что случилось в Выборге, Вадим? — поинтересовалась Надя и подалась вперед.
Обычно стеснительная с новыми знакомыми, рядом с Вадимом она чувствовала себя вполне свободно. «Как с ним легко. Мы словно всю жизнь были знакомы». Добрый, общительный. Открытый человек и держится просто. Он понравился ей.