Старуха возмущенно фыркнула, и Лео приготовился выслушать тираду, произнесенную быстро и по-итальянски, но бабушка его удивила:
— Леопольдо, собери мои вещи. Доктор, принесите мое платье.
Эбби поначалу удивилась словам Марии, и Лео задался вопросом, откажет ли она бабушке в просьбе или позовет медсестру. Но как только он открыл выдвижной ящик комода, Эбби подошла к шкафу, в котором аккуратно висели три платья. Эбби сняла с вешалки первое, какое попалось ей под руку.
— Вот это платье подойдет.
Лео сдержал улыбку. Он давно усвоил, что следует делать то, о чем просит бабушка, но по своему усмотрению.
Эбби быстро догадалась, как сладить с Марией.
Десять минут спустя Мария сидела в кресле-каталке, которую катил Лео. Эбби несла небольшой чемодан.
— Когда я вернусь домой, доктор, вы должны прийти еще раз и испечь хлеб.
— Мария, в последний раз у меня совсем ничего не получилось. Хлеб получился таким твердым, что, если его в кого-нибудь бросить, можно и убить.
Лео рассмеялся:
— Напомните мне, чтобы я никогда не расстраивал вас на кухне.
Эбби с вызовом выгнула брови, в ее глазах вспыхнул огонек.
— Нет шансов, что такое произойдет. — Она наклонилась к Марии. — Я и кухня, мы никогда не договоримся. Я знаю, как себя прокормить, и этого достаточно.
— Уфф! — Мария всплеснула руками, будто Эбби совершила смертный грех. — Пища нужна не только для голодного живота. Она питает душу.
Выражение лица Эбби на мгновение омрачилось, но затем она расправила плечи и ускорила шаг.
Лео оглядел стройное и красивое тело Эбби. Нельзя сказать, что Эбби недоедала, но под ее удивительными глазами часто виднелись темные круги, которые заметила и его наблюдательная бабушка. Эбби не понимала, что бабушка не пыталась научить ее готовить, а старалась научить испытывать радость от еды.
Эбби открыла двери реабилитационного отделения:
— Мы пришли.
Снова послышались приказы Марии, отдаваемые на смеси английского и итальянского языков. Она угомонилась только тогда, когда ее отправили в столовую. Они оставили ее там, предоставив возможность радостно болтать с другими пациентами отделения. А на прощание они услышали приказ: «Повесьте мою одежду!»
Лео вошел в новую палату бабушки. Покачивая головой то ли от смеха, то ли от сожаления, он открыл дверцу шкафа.
— Бабушка в своем репертуаре.
— Да, она умеет организовать простых смертных. — Эбби передала ему одежду из чемодана, ее полные губы подрагивали в ироничной усмешке. — Кто бы мог подумать, что многоопытный хирург из города становится таким слабовольным в присутствии своей бабушки.