— Мы имеем дело с нашим ребенком.
Она молча кивнула. По крайней мере, по одному поводу они договорились. На мгновение его лицо смягчилось, и она подумала, что он протянет к ней руки, как часто делал, а затем нежно прижмет к груди, уткнется лицом в волосы и прошепчет «Сокровище мое». Но Лео так не поступил.
— Верно. — Он пропустил волосы сквозь пальцы и стал деловито вышагивать по комнате. — И если все будет в порядке, ты поедешь в Мельбурн.
Она вздрогнула, и в ее душе зародилась надежда:
— Ты хочешь, чтобы я поехала в Мельбурн вместе с тобой?
Он потер шрам на подбородке.
— Ведь сейчас нет иного выхода, правда?
Эбби обиделась:
— У нас есть выход, Лео. Я не Кристина, не восемнадцатилетняя девчонка из маленького итальянского городка.
Он напрягся и проговорил сквозь плотно сжатые зубы:
— Но ты беременна от меня, поэтому мы должны делать то, что принесет пользу ребенку.
Она ожидала такого развития событий. Ее ноги задрожали, и она сомкнула колени.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы дадим ему шанс.
Она смотрела в его глаза, пытаясь прочесть в них смысл того, что он сказал, но тщетно. «Мы дадим ему шанс»? Что он хочет этим сказать?
— Какой еще шанс?
— Иметь родителей. — Он поджал губы, вспоминая обиды прошлых лет. — Никогда не знаешь, что ждет в будущем. Неизвестно, повезет ли мне на этот раз.
Сердце Эбби мучительно сжалось. Похоже, Лео проигнорировал все прекрасные моменты, которые случались с ними за последние несколько недель.
— И если тебе не повезет, то что тогда?
Он нахмурился:
— Эбби, мы знаем друг друга всего месяц. Ты хотя бы понимаешь, что это означает? Поверь мне, я знаю, что этого срока недостаточно, чтобы предсказать, каким будет наше будущее.
Как шипы роз, впивающиеся в кожу, слова Лео пронзили сердце Эбби. Те же самые слова говорил ей отец. Точно такие слова бросал ей Грег.
«Он меня не любит».
Осознание оказалось настолько болезненным, что она едва не потеряла самообладание под тяжестью душевных мук.
Он ее не любит. Точно так же, как не любил Кристину. Его желание действовать из чувства долга в конечном счете приведет к тому, что оба будут страдать. Ее жизнь станет такой же, как с Грегом. Эбби отказывалась помещать ребенка в эпицентр подобных гнусных отношений, где страх и неопределенность являются основой жизни. Воительница Эбби ворвалась в сентиментальный мир грез, открытый в течение месяца, и плотно отгородила его от реальности.
Эбби точно знала, что должна делать.
У Лео сдавило живот, когда он увидел, как внезапно ожесточилось лицо Эбби. Он вспомнил, как когда-то на него смотрела Кристина.