— Ты хоть задумывался, откуда они взялись? — спросил Гейндрих.
— Кто?
— Они. Потрошители. Кем бы они ни были и как бы на самом деле ни назывались.
— Да. Я шевелю мозгами и, полагаю, знаю, откуда они берутся. Ребята вроде тебя рассказывают про них страшные истории, после чего ребята вроде меня бросают свои водопои.
— Мне не нужна твоя вода, — прошептал Гейндрих.
На Бриггса снова повеяло исходившим от байкеров неприятным запахом, и это снова растревожило его память.
— Там! — указал Гейндрих.
Бриггс резко развернулся, присев на корточки и направив дробовик во мрак.
— Где? Что ты видишь?
Уставив ствол в темноту, он по усилившемуся запаху понял, что Гейндрих придвинулся ближе — и тут до него вдруг дошло, почему эта чертова вонь кажется ему знакомой. Так пахло у него в хлеву, когда он резал корову или свинью.
Это был запах крови!
Он повернулся и заметил когтистую руку, нанесшую ему удар в грудь. Бриггс не отлетел назад только потому, что Гейндрих неуловимым движением другой руки схватил его за шею, не дав упасть.
Еще живой Бриггс успел с ужасом увидеть, как вспоровшие грудную клетку когти вырвали оттуда его бьющееся сердце.
В двух тысячах футов над побережьем залива
Ален Хольт смотрел вниз из иллюминатора самолета «Дуглас ДС-3», пролетавшего над заболоченной дельтой Миссисипи. Новый Орлеан, столица джаза, веселья и наслаждений, город всепрощающего Французского квартала и невообразимо нелепого Марди-Гра[23], пышущая жизнью дельта с ее лодочными прогулками и казино, тянувшиеся вдоль берега у Билокси[24], — все это исчезло. Влажные, сочные заросли превратились в водяную пустыню. Стоячая мертвая вода, и ни одной живой травинки. Не говоря уж о людях.
В такой близости от залива каждое дуновение ветерка несло запах метана.
Хольт зажег сигарету, подумав о том, что бы случилось, сделай он это на уровне моря. Ребенком в Северной Каролине ему довелось стать свидетелем таинственного феномена, называемого блуждающими огоньками. Тогда многие верили, что вспышки пламени над болотами предвещают невзгоды. Нынче он знал, что то было спонтанное воспламенение болотного газа, выделявшегося при гниении. Ничего таинственного. Разлагающиеся растения выделяют болотный газ — метан.
Хольт знал, что концентрация метана далеко не так высока, чтобы тот мог воспламениться от зажигалки, но мысль его не покидала: нежели можно поджечь весь мир, всего-то прикуривая сигарету?
Усилием воли он выбросил из головы мысли о мировом пожаре и посмотрел в иллюминатор.
То, что было не под силу даже таким ураганам, как «Катрина»