— Вода из выхлопных газов? — Каден ненадолго задумалась.
— Ну что ж, вода — это соединение водорода с кислородом. Водород из выхлопной трубы истекает. Добавить кислород… и стимулировать, только осторожно.
— Да, это деликатный процесс.
Каден знала, что, соединив водород с кислородом, можно получить воду, просто поднеся к этой смеси спичку; проблема тут только в том, что при этом запросто можно взорваться самому. По существу, именно это случилось с германским воздушным кораблем «Гинденбург» в 1930-х годах. Дирижабль длиной в восемьсот футов был заполнен водородом, который стал просачиваться сквозь оболочку. Утечка привела к соединению водорода с кислородом, и достаточно было одной искорки в наэлектризованной грозовой атмосфере, чтобы произошел взрыв.
— Но как вы получаете воду из сухого воздуха пустыни?
Каден было известно немало способов извлечения воды из атмосферы, но все они, как правило, были слишком дорогостоящими.
— Как вы, конечно, знаете, в нашей атмосфере в виде пара содержится больше воды, чем во всем Мировом океане. Разработав не затратный энергетически способ конденсации пара, мы и вправду могли бы получать воду из воздуха, то есть почти из ничего. И вот, как ни парадоксально, именно в пустыне, где концентрация водяных паров в воздухе ниже, под рукой имеется самый мощный источник энергии в Солнечной системе.
— Солнце! Солнечные панели!
— Конечно. Старое доброе солнышко. Мы создали устройство для получения воды в производственных масштабах с высокоэффективными солнечными батареями в качестве источника энергии. Это тот же водородно-кислородный сценарий. Мы получаем пар, наращиваем давление. Чтобы повысить выход воды, искусственно увеличиваем относительную влажность воздуха в наших камерах.
Сама по себе идея использования солнечной энергии для превращения водяного пара в питьевую воду не была столь уж новой. Каден полагала, что успешно воплотить ее в жизнь здесь могли благодаря тому, что нашли способ значительно увеличить количество пара без соответствующего роста потребления энергии.
Глядя на людей, ухаживающих за растениями, она поинтересовалась:
— У вас тут что, коммуна? Кооператив по выращиванию продовольственных культур и растений на продажу, что обеспечивает все жизненные потребности?
— В известном смысле — да, так оно и есть, хотя никто из нас не подписывался жить в коммуне. Но у всех нас есть нечто общее.
Каден остановилась и повернулась к собеседнику.
— Вы назвали себя лягушками, сказали, будто бы вас «препарировали». Как понимать эту бессмыслицу?
Еще не закончив фразы, она осознала, что это не более странно и бессмысленно, чем то, что случилось с ней в Тео.