– Понятно. Значит, если какие-то следы и были, их уже затоптали.
– Но мы же должны были посмотреть, что там творится?! А вдруг Ванечке просто стало плохо?
– Да я вас вовсе не осуждаю. А почему за мной так поздно послали?
– Почему поздно? Как только их тела обнаружили, сразу за вами и пошли.
– Кто живет по соседству с ними?
– Так, чтобы совсем рядом, – никого. Через два дома – Добродей. Еще дальше – Люда. А больше в этом конце деревни никто не живет.
– И что, вы никого не видели? – недоверчиво поинтересовался Эрик, повернувшись к соседям.
– Нет, – чуть не плача, отозвалась Людмила. – Мы за вчерашний день так умаялись, что уснули, едва опустив головы на подушки.
– А я принял на грудь грамм двести, – виновато пояснил Добродей.
– И что?
– Так, это… я после спиртного сплю как убитый. Пока градусы из меня не выйдут, не проснусь. Ладно, вчера я дома уснул. А бывает, и в поле задремлю, и в лесу пару раз отрубался.
– Бросай пить, – хмуро сказал Эрик, – а то уснешь зимой в сугробе, тогда уже вряд ли проснешься.
– Так он и в сугробе, бывало, засыпал, – встрял Пантелей. – Нет, человеческую натуру не переделаешь. Каков уж есть!
«Это точно! – пронеслось в голове у Мариши. – Человеческую натуру не переделаешь. Один будет всегда пить, а другой – убивать!»
От этих мыслей ей стало не по себе.
– Что там с Лидией? – подала голос Матрена. – Добродей сказал, что крови много…
– Скорее всего, ее чем-то хорошенько стукнули по голове. Приедет врач, скажет точно.
– А что с мальчиком? – тихо спросил Платон.
– Не знаю пока. Давайте дождемся экспертизы. Хотя мысли у меня есть. Скорее всего, его тоже задушили.
– Страсти-то какие! – всплеснула руками Надежда Филипповна. – Сначала Жорка, теперь Ванечка! За что же их так?!
– Зверь не объясняет своих поступков, – тихо сказала Матрена. – Он просто творит свое черное дело.
– Может, и не объясняет, – согласился Эрик, – однако ответить за них ему придется.
– Дай Бог, – ответила женщина, но было ясно, что мнение Эрика она отнюдь не разделяет.
На улице послышался шум мотора, и толпа расступилась в стороны. Из машины вышел следователь.
– Что, опять? – устало поинтересовался Литовцев.
– Пойдем, – кивнул Эрик.
Мужчины вошли в дом. Мариша осталась на улице. Второй раз увидеть эту картину она не смогла бы.
– Маришка, как там… Ванечка? – Галя сделала паузу перед именем мальчика.
Было видно, что ей нелегко дается это спокойствие. Да и немудрено. Третье убийство за сутки, и из жертв двое – дети!
– Если наша нечисть будет действовать такими темпами, через неделю в деревне никого не останется, – хихикнул Николай, но было видно, что он очень нервничает.