Билл толкнул дверь и вошел в квартиру. Он ощутил знакомый запах соснового дерева, горячих труб отопления и лавандовой мастики, который показался ему сейчас более сильным, чем обычно. Очевидно, сегодня утром тут потрудилась миссис Кэрвер.
Древесина, трубы, лаванда… Но и что-то еще? Слабый, но какой-то острый запах, не смешивавшийся с другими. Запах дыма, дыма от трубочного табака. Билл закрыл за собой дверь и несколько минут стоял в прихожей, задумавшись о бумагах Вицлеба и о том, что Мэри могла спрятать их где-то в квартире. Хотя Стар и утверждал, что бумаги должны быть здесь, однако Билл сомневался в этом. В квартире не было ни укрытого в стене сейфа, ни секретных ящиков в столах, ни каких-либо иных тайников. Ведь он же прожил здесь почти четыре года, ему ли не знать этого…
Опять запах табака! Дверь в кабинет была приотворена, и в лучах солнца он увидел, что оттуда стелется и вьется дымок.
«…его хозяева, наверное, думают, что интересующие их бумаги находятся у вас, мистер Ирвин…» — снова прозвучало у него в ушах предупреждение Стара, и он инстинктивно насторожился. «… если дело обстоит действительно так, весьма вероятно, — что они вас убьют…» Он попятился было к выходу, но тут же подумал, что это ничего не решит. Он не ценил больше собственную жизнь и понимал, что не может избежать встречи с тем, кто курит в кабинете. На полочке справа от двери стояла бронзовая статуэтка Будды, которую они приобрели в прошлом году. Это была, вероятно, дешевая поделка из Бирмингема, но она понравилась ему тем, что широкое, улыбающееся лицо Будды источало какое-то спокойствие. Билл схватил статуэтку, ощутив какую-то уверенность от веса и твердости металла.
По коридору до кабинета было шагов десять, однако сейчас они показались Биллу целой милей, тем более что при каждом его шаге половицы предупреждающе скрипели. У порога он остановился, услыхав за дверью какое-то движение, и, высоко подняв статуэтку, пинком распахнул дверь. Лучи солнца, пробиваясь сквозь клочья табачного дыма, освещали письменный стол, пишущую машинку, книжный шкаф, столик и нагнувшегося над ним человека. Рослый, полный человек с брюшком, с револьвером в руке быстро повернулся к Биллу, бросившемуся было на него.
— Спокойно, мой мальчик, спокойно. — Огромная ручища, похожая на набитый кирпичами валик кушетки, выбила у Билла Будду и сдавила плечо. — Вот так-то лучше.
— Вы… вы… — заикаясь, пролепетал Билл, — я думал, что это…
— Вы приняли меня за грабителя? — Поуд хмуро взглянул на лежавшую, на ковре статуэтку. — Не следует так спешить и бросаться на людей… Эта штуковина могла бы причинить мне неприятности, если бы я не успел среагировать. — Поуд отошел к окну, и только теперь Билл разглядел, что он держит в руке не револьвер, а коротенькую черную трубку.