— А вы совсем меня не помните?
Стогов посмотрел на него и пожал плечами:
— Мы когда-то встречались?
— Вы ведь тоже учились у Ростислава Васильевича?
— Учился. Правда, давно. А откуда вы знаете?
— Я тогда только-только перешел в магистратуру. И для нас тогда вы были кумиром. Когда вы защищали диссертацию, послушать пришел весь наш курс. Нам казалось, что если на свете и есть настоящие ученые, то они должны быть похожи на вас.
(В том году, когда он защищал диссертацию, она как раз переехала жить к нему на Моховую. Каждое утро он просыпался от запаха ее волос. Знал, что проснется обязательно от этого и вечером предлагал ей отправиться в постель пораньше, а она смеялась и никогда не спорила.
У нее была длинная шея, а все, что было ниже, он до сих пор способен вспомнить во всех деталях, — стоит просто закрыть глаза…
Когда она смеялась, то смешно морщила нос, будто школьница…
Зря он сегодня стал все это ворошить…)
Стогов покачал головой.
— Ну, да.
Потом помолчал и еще раз повторил:
— Ну, да.
— Никто не мог понять, куда вы потом пропали. А главное, зачем? Отказаться от такой карьеры! В том году, когда я заканчивал Университет, только и разговоров было, что о вас. Как называлась та ваша статья, о семантике… э-э… чего-то там?.. Ею весь мой курс зачитывался. Мы были молодые и все хотели быть похожими на вас. Куда вы пропали?
(А сразу после защиты они уехали к морю…
Какое же теплое в том году было море…
Когда она полотенцем вытирала светлые волосы, было видно, какие маленькие у нее уши…
Нет, все такие зря он сегодня стал все это ворошить…)
— Куда-то пропал. Были на то причины.
— Да?
В баре действительно было жарко. Минут через десять аспирант еще сильнее поддернул рукава своего свитера, и Осипов еще раз обратил внимание на его татуировки. Но тут как раз возник спор о том, продолжать ли пить пиво или пора переходить на что-то еще и додумать снова мелькнувшую мысль, капитан опять не успел.
— То есть наукой вы больше не занимаетесь?
— Как-то не до того.
— Ничего не читаете? Ничего не пишите?
— Уже довольно давно мой любимый писатель, это человек, который пишет на этикетках «Сварено из лучших сортов пшеницы». От его творчества я просто тащусь.
— Больше десяти лет прошло. Неужели совсем не тянет назад?
— Зачем? Все ведь вышло так, как вышло.
— А почему теперь именно милиция?
— Ну, должен же я где-то работать? В милиции я зарабатываю мало. Иногда даже меньше, чем мало. Но другой зарплаты мне все равно никто не платит.
— Чем вообще вы занимались все эти годы?
— Много чем. Внимательно смотрел на мир. А мир внимательно смотрел на меня. Я узнал о мире много интересного, но еще больше — о себе самом. Пытался жить где-то еще, кроме этого насквозь вымокшего города, но понял, что не смогу. Пробовал заработать денег, но убедился, что так и умру практически нищим. Что еще, дорогой друг, интересует вас из моей биографии?