Когда
утром
Северус
проснулся,
Люциус крепко
спал, газета
валялась на
полу и
неопознанным
оставалось
одно
загадочное
слово:
Ф*Ф**КА
В
качестве
объяснения к
нему
значилось:
«Второе слово
на букву Ф,
кроме флага».
Усмехнувшись,
зельевар
аккуратно
вписал
пропущенные
У, А и Й и
принялся
варить себе
кофе. Его как
раз
оставалось
на одну
порцию.
Глава 3.
Сила
убеждения
— А зачем
я должен
лежать на
газоне?
— Об этом
вы узнаете
потом.
Эдуард
Успенский
Лил
затяжной июньский
дождь,
противный и
мелкий,
словно пропущенный
сквозь сито.
Северус,
мысленно чертыхаясь,
преодолевал
по-пластунски
последние
сто ярдов до
условленного
места встречи.
Чертыхаться
вслух было
нельзя: запрещали
полученные
инструкции.
Ползти
было неудобно;
мантия
мешалась и
цеплялась за
что ни попадя.
Добравшись
до
обозначенной
в директорском
послании
елки, Северус
заполз под нее
и попытался
отдышаться,
проклиная
погоду, шефа,
авроров, елки
и все, что
попадалось на
глаза. До
встречи
оставалось
три минуты.
Спустя
ровно сто
восемьдесят
секунд с небес
яркой
вспышкой
свалился
ослепительный
феникс и,
ударившись,
как положено,
о землю,
обернулся
Альбусом
Дамблдором.
Неоново-оранжевую
мантию
директора, по
мнению Северуса,
мог
разглядеть
слепой в
ночном лесу с
расстояния в
несколько
миль.
— И зачем
вы меня
заставили
тут ползать? —
мрачно
поинтересовался
он.
— Для
конспирации,
мой мальчик,
для конспирации,
— улыбнулся
Альбус. — У
меня для тебя
очень важное
поручение.
Пока я занят...
м-м-м... поисками,
напомни, пожалуйста,
Гарри, что до
совершеннолетия
ему ни в коем
случае
нельзя
покидать дом
своей тетки.
Северус
онемел.
—
Договорились?
— Вы с ума
сошли? —
зашипел
Северус. —
Во-первых, меня
ищут.
Во-вторых, он
мне никогда
не поверит.
В-третьих... а
как же конспирация?!
— Я в тебя
верю, —
убежденно
произнес
Альбус, передавая
зельевару
очередной
мешок с провизией.
— Ты
придумаешь,
как
поступить.
~ * ~ * ~ * ~
— Ты
плохо
выглядишь,
Сев, —
озабоченно
произнес
Люциус, жуя
яблоко. — Тебя
что-то
тревожит?
Северус,
пытавшийся
расхаживать
в крошечной
землянке
туда-сюда,
остановился
как вкопанный
и резко
развернулся,
чуть не
своротив стол.
— Да! —
нервно
заорал он. —
Тревожит! И
вообще, на себя
оборотись!
— Я, — с
достоинством
отозвался
Люциус, метко
швырнув огрызок
в мешок с
мусором у
входа, —
безупречен, как
всегда. И,
невзирая на
полное
отсутствие перспектив,
не ношусь по
тесному
помещению,
как раненый
слон. Что у
тебя
стряслось?
—
Неважно, —
устало
выдохнул
Северус и сел
на свой
топчан. —
Неважно. — Он
призвал со
стола яблоко
и тоже
принялся
жевать.