Я возненавидел его в ту же секунду. Поэтому я ворвался в купе и потребовал, чтобы он убирался. На его недоуменный вопрос «Почему?» я сказал, что мне здесь понравилось, а когда он заметил, что тут полно места, заявил, что от него воняет и что проветрить купе удастся лишь после того, как он уйдет. У двери кто-то громко рассмеялся, я оглянулся и увидел Сириуса Блэка. До этого мы встречались лишь дважды и последний раз – года четыре назад, но у меня с души будто камень свалился: наконец-то кто-то, кого я знаю, кто нормально одет и подобающе воспитан. Я боялся, что Сириус вступится за оборвыша, но он лишь вошел в купе и рявкнул:
– Джеймс велел тебе проваливать, Сопливус!
Видишь ли, они до этого уже успели поцапаться. Мальчик встал, посмотрел на нас с минуту, а потом разревелся в голос и выскочил наружу.
Представить это было не так уж трудно, во всяком случае, легче, чем бы хотелось Гарри. Он уже видел плачущего Северуса – правда, чуть помладше – когда прорвался в его воспоминания в прошлом году. И он видел юных Джеймса и Сириуса – только постарше – когда заглянул в Снейпов думосброс. Да он легко мог себе это представить: самоуверенный и беспечно жестокий Джеймс и стоящий чуть позади Сириус – не то зритель, не то силовая поддержка.
Мы были безумно рады получить в свое распоряжение целое купе, немедленно уселись и начали болтать – в основном о квиддиче и распределении (моя семья большей частью попадала в Рэйвенкло и Гриффиндор, его – в Рэйвенкло и Слизерин). В дверь постучали, вошел Ремус Люпин и представился. Его мантия была не новой, но чистой, манеры его были безупречны и он очень вежливо, но без подхалимажа попросил разрешения посидеть с нами. Мы не стали возражать. Его замечания были умны и полны юмора; я решил, что он мне нравится. Тут проехала тележка со сластями, мы накупили кучу всего (первоклассники часто так поступают) и почти все съели. Через час дверь открылась, и в купе вошел давешний мальчишка (как ты догадываешься, это был Северус). Он направил палочку на Сириуса, прошептал что-то, и Сириус согнулся пополам. Я успел лишь вскочить с места, как его палочка указала на меня. «Надеюсь, вы изгадите свои замечательные мантии своим замечательным дерьмом», – хмыкнул он и вышел. (Ей-богу, слово в слово. В одиннадцать-то лет!)
Как нас тошнило! Мы блевали, как сумасшедшие, и Сириусу даже пришлось замывать штаны в туалете, пока я следил, чтобы никто не вошел. Ремус вытаращил глаза и сказал, что это – Темные Искусства, на что Сириус фыркнул: он, дескать, хорошо знаком с Темными Искусствами, а это – просто глупая детская шутка. К концу пути мы оклемались и без проблем прошли распределение, но есть все же не посмели.