– Ноу-ноу-ноу – покупать, – замахал рукой Джек. – Мы есть меняться, – перебил он затянувшееся вступление посредницы. – Вот автоматическая винтовка М-16, – продемонстрировал оружие, – патроны и парочка гранат.
У Мишани второй раз за вечер, выражаясь поэтически, в зобу дыханье сперло.
– Классный винторез, – забыв про изменщицу, схватил он винтовку и, пощелкав затвором, прицелился в сторону крыши.
Ахнув, Кумоха Мумоховна нырнула в трубу, Леха ловко провалился сквозь рубероид, лишь один Ероха, разодрав на груди рубаху, как недавно видел по «ящику», подставил свою волосатую грудь под винтовочный ствол.
– На что меняешь? – задал материально-практический вопрос бывший десантник, прикидывая, что с этой американской «дурой» будет намного безопаснее.
«А то полон лес посторонних», – подбросил на ладони гранату.
– Два мешка картошки, – стал загибать пальцы Джек.
– Луку, луку проси, – подсказал Билл, облизывая губу.
– Пшена пару-тройку килов, – отмахнулся от него Джек.
– Огурчиков, огурчиков не забудь, – волновался агент Билл, с шумом сглатывая слюну.
– Пер-р-екуем мечи на орала! – вспомнил советский лозунг Мишаня.
– Когда я на тебя орала? – обиделась Дунька.
Но егерь опять уже щелкал затвором.
– Ржавая! – сделал вывод. – На один мешок картошки тянет…
После долгого торга ударили по рукам.
– А у меня для тебя подарок! – вспомнил о подруге Мишаня и помчался в дом, через минуту появившись оттуда с дятлом. – Это тебе! – разжал ладонь, и пернатый стукач тут же взлетел и сел высоко на ствол дерева, просигналив оттуда:
– Позор-р пр-р-едателю!
– Гуля-гуля-гуля! – позвал его хозяин, но дятел осуждающе покосился на него единственным глазом и гордо отвернулся.
– О-о! Кутузов прилетел! – высказала свое необъективное мнение вездесущая, словно журналист-криминальщик, кукушка.
«Трахнуть бы тебя как следует… о дерево! – замечталось дятлу. – Навсегда про кукуй бы забыла…»
Видя, что птичку не достать, Мишаня стал собираться к матери за хаваниной для голодающей Америки. Что туристы из США, он ничуть не сомневался…
«Штаты сейчас дружественная страна, – думал он, – хотя прапорщик Барабас в это до сих пор не верит».
– Уже темнеет, поплывем на лодке, – отдал распоряжение. – Причем я буду капитаном, а вы – гребцами, – на правах владельца плавсредства распределил роли.
– Мишаня, а кем же буду я? – капризным голоском, чтоб напомнить о себе, произнесла Дуняха.
– Пассажиркой, естес-с-твенно!..
– Не хочу пассажиркой, хочу рулевой.
– Слушай, Дунька! Еще одно слово, и ты станешь водоплавающей княжной Степана Разина… Недосуг мне сейчас… – обидел доярку.