— Ну что, старшие, кинул нас батя?
— Кинул, — кивнул Андрей.
— Да, пролетели мы мимо трона, — согласился Дмитрий.
— И что, мы это примем и утремся? — финансист скривился. — Или все же поборемся за престол? Чего молчите? Сказать нечего или есть какой-нибудь план, о котором я ничего не знаю?
Старшие переглянулись, и Андрей сказал:
— План есть, мы от трона отказываться не собираемся, и кое-что уже предприняли. И пока несколько минут нас никто не будет подслушивать, можно тебе кое-что рассказать.
— Вот это уже другой разговор, — Христофор ухмыльнулся и вопросительно кивнул: — Моя помощь потребуется?
— Разумеется, братец, ибо твои финансы прорвутся там, где наши дружинники спасуют.
— И в чем задумка?
— Отстранить отца от дел, когда он в регенерационную камеру ляжет. У Димки, — Андрей кивнул на бывшего начальника столичной полиции, в императорской клинике свой человек есть, обычный медтехник. Он кое-что подкрутит, с программами поработает и наш батюшка вместо омоложения заболеет, очень сильно, но не смертельно. Пока суть, да дело, мы протолкнем создание регентского совета при наследнике, а дальше дело техники. Поддержка некоторых кланов нам уже гарантирована, войска у нас есть и дружину можно увеличивать, ибо официально мы собираемся колонизировать новые миры. Все одно к одному, и в итоге победа. Главное не теряться и когда будет получено известие, что император при смерти, нам надо успеть взять власть, ввести в столицу верные воинские части и занять все стратегические объекты. Это вкратце, а подробности обсудим в другое время и в другом месте.
— А если отца сразу на тот свет спровадить?
— Это хаос, который нам не нужен. Поэтому вариант с болезнью предпочтительней, а позже добавим идею диверсии и под это дело уберем всех, кто нам мешает. Сфабрикуем дело, тяп-ляп, и мы на вершине, а если это не сработает, тогда посадим на престол клона. Временно, разумеется.
— А у нас еще и клон есть? — удивился финансист.
— Да. Глупый, конечно, и он не владеет той информацией, какая в голове у нашего отца, но это можно списать на последствия болезни.
— Что же, я с вами и дай боги нам удачи.
Раскрытая ладонь Христофора поднялась на уровень груди, и ладони братьев опустились на нее сверху. Один за всех и все за одного. До конца. Ради власти и престола.
Я прижал невесту к себе и поцеловал. Барбара ответила и это было настолько естественно, что не вызвало у родителей девушки, которые наблюдали за нами, никакого протеста.
Наконец, я отпустил любимую и она, улыбнувшись, направилась к матери, а ко мне приблизился Фредерик Ольсен. Молча, мы проводили взглядами представительниц прекрасного пола, которые скрылись в доме, и он спросил меня: