мне мест: просто не соображу, да и не до того будет. Могу его понять — цейтнот был жуткий, а пока последний из Амакава разберётся что к чему и пойдёт раскапывать клановое наследство — "или ишак помрёт, или султан, или я" (с). Прямо-таки как про эту ситуацию говорит Ходжа Насреддин у Соловьёва, и что самое "приятное", осёл из цитаты тут — я! И вот теперь, наследник Амакава заявляет, что
разобрался с клановым наследством и, мало того — умудрился не только знакомым лично демонам, а всем вассалам доказать, что его надо слушать и выполнять приказы. И рад бы комитетчик решить, что я "гоню", да вот только мой серьёзный тон, резко "повзрослевшая" модель поведения с признаками "аристо" заставляет его думать, что мне реально пришлось столкнуться нос к носу с проблемами клана и принять на себя ответственность за то, что от клана осталось. Фактически, я только что заявил перед представителем Социального Комитета, что я — полноценный глава. В 11 лет, ага. И ладно бы, просто стал главой — за моей спиной сейчас оказался полноценный отряд из боевых юнитов, и управление им — в моих пока ещё тоненьких детских пальчиках. Был бы рядом со мной демон или кто из взрослых — и пазл бы складывался по-другому: "наследника используют". Но вот — нет никого, а из-за прессинга ситуации в последние несколько месяцев социальный контроль фактически не работает, то есть степень моих контактов с кем-то в городе тоже не прояснить. Ну, в общем, вы поняли!
Коуджи тоже проникся. Даже по его лицу стало заметно, и я не стал тянуть паузу — всё так же ровно продолжал:
— Мой долг, как экзорциста, и как главы клана, да и простой здравый смысл говорит, что я должен обеспечить безопасность в городе, где я живу. С другой стороны, я теперь совершенно точно уверен, что Круг не обрадуется, получив восстановленный статус клана Амакава под началом у маленького мальчика. — Я опять позволил себе небольшой сарказм и кривоватую улыбку. — Кроме того, моя сила всё так же запечатана… пока мне не исполнится шестнадцать. И вот ситуация — когда станет известно, с какого возраста мне пришлось работать экзорцистом (а что совсем не узнают — я не верю, ведь есть же Якоин, нужно будет — раскопают.), то возникнут вопросы о защите места проживания. А если я заявлю о вступлении в права официально — то возникнут вопросы о моей возможности быть главой в силу возраста…
Ага, вот до Суговара-сана и дошло, что я пришёл не жаловаться или ставить в неудобное положение. И, не дай ками, не шантажировать ситуацией — в конце концов то, что я говорю — правда, по крайней мере это