Внезапно в уши шибает звенящая тишина. Неведомая сила, словно сильнейшее течение большой горной реки, вздымает меня в высоту, потом, как щепку, швыряет вниз. Свет меркнет, меняет цвет. В душу холодной и скользкой змеей вновь заползает страх. Но он уже не такой дикий и необузданный. Кажется, что звон тишины усиливается. Липкими щупальцами он обхватывает мою голову, заставляя сомкнуть веки и стонать от тупой, сковывающей сердце и не дающей дышать боли.
— Я рядом! Не бойся! — раздается далекий голос Устина.
Усилием воли открываю глаза. Но в темноте ничего нельзя разглядеть. Тени, только тени, как будто кругом облака, и я смотрю сквозь них.
— Где вы, дедушка? — зову я, стараясь перекричать появившийся в ушах непонятный шум. Но он, этот шум, так же неожиданно, как и появился, вдруг исчезает, обрывается.
Как лампочка, вспыхивает дневной свет. С высоты открывается панорама гор. Они стремительно приближаются.
— Разобьемся! — кричу я во все горло и чувствую, как его начинает першить от неведомой доселе свежести воздуха.
— Нет! — звучит в ответ приглушенно.
Горы уже близко, совсем близко. Вот они. Ой, но разве это горы? Это, скорее, просто возвышенности, взгорки. Кругом — зелень. Что это — травы, леса? Или и то, и другое? Неужели мы падаем на землю? А может, ад просто похож на нее?
— Куда мы летим? Дедушка, куда?!
Но ответа нет.
Стрелой несусь вниз, на зеленый ковер. Он все ближе, ближе, ближе… Кружится голова, к горлу подступает тошнота. Звон. Яркая вспышка. Темнота…
И через мгновение — взрыв жизни — звуки природы! Шелест листьев и трав, пение птиц, журчание ручья, блеяние овец. Где же я?
Осторожно, с боязнью открываю глаза. Но тут же опять закрываю их — яркое, безумно яркое солнце смотрит мне прямо в лицо. Помаленьку приоткрываю глаза опять. Солнце, небо. Ко мне возвращаются все ощущения. Верчу головой туда-сюда, осматриваюсь. Я лежу в густой, низкорослой траве, широко раскинув руки. Пробую подняться. Получается. Значит, сила при мне, я не потерял ее в этом безудержно-диком полете.
Стаю на колени. Рядом — горы. Невысокие, пологие, заросшие неведомыми мне травами, цветами и деревьями. В нескольких шагах — желтые берега ленивой голубой речушки. Чудь дальше — ручей, несущийся с вершины ближайшей возвышенности. У ее подножия — многочисленное стадо овец мирно пощипывает травку.
— Дедушка, где вы? — громко окликаю Устина.
— Да здесь я! — раздается его мягкий голос у меня за спиной.
Оглядываюсь. Старик сидит, прислонившись к стволу раскидистого дерева, похожего на ольху. Поднимаюсь и бреду к нему по прохладной траве.