Вначале я и не заметил ее. Даже не признал в ней девочку, слишком сильно она походила на мальчика. В поношенных спортивных штанишках с проеденными молью дырочками. В такой же поношенной курточке из фиолетовой болоньи, такой вызывающей и одновременно… удручающей, что не обратить внимания на того, кто был в нее одет, не представлялось возможным. Наверное, на это и был расчет. Привлечь как можно больше внимания к себе. Я никогда не спрашивал у нее об этом. И не уверен, что она ответила бы. И сейчас не хочу портить те налаженные отношения, что возникли между нами, этими расспросами.
Почти через три года после того, как я нашел ее. Или она нашла меня…
Или опять судьба так посмеялась над нами, сведя на одной дорожке?..
Если бы у меня было больше времени на то, чтобы размышлять или анализировать. Жаль, что времени было не так и много. А если говорить начистоту, очень и очень мало. Безнадежно мало.
Она не знает об этом, я не стал ей говорить. Зачем травмировать раньше времени? Она и так слишком многое пережила за свою короткую жизнь, чтобы ломать ее психику еще и этим объявлением.
Жаль, я упустил те годы, что были у меня в запасе, так и не сказав ей самого важного.
Не сказать, что я провел их без пользы. Пользы было очень много. Взять хотя бы её…
А почему, собственно говоря, — ЕЁ?! Неужели так страшно написать в дневник её имя?!
За эти годы она стала мне настолько родной и близкой, что называть ее просто «она», как нечто бестелесное, бесхребетное и бесхарактерное… было просто недостойно меня.
Да и бестелесной она никогда не была. Слишком взрослая для своего возраста. Слишком умненькая для ребенка, которого воспитывала улица на протяжении нескольких лет. Слишком сильная для того, чтобы показать свою слабость перед посторонними людьми. Даже передо мной.
Я вот и сейчас замечаю, что она борец. Была им и остается по сей день. Не знаю, за что она борется сейчас, когда у нее есть почти все, что должно быть у девочки ее возраста, но она не устает быть той сильной девочкой, которую я когда-то встретил на улицах Калининграда.
Все такая же жесткая, такая же дикая, такая же… девочка с внутренним стержнем.
Даша. Дашенька. Мое солнышко. Моя крошка.
Сейчас казалось странным, что когда-то ее не было в моей жизни. Как казалось странным и то, что когда-то нечто свело нас на жизненном перекрестке.
Три года. Много или мало? Мне понадобились эти долгие почти три года на то, чтобы заставить ее поверить мне, научить ее доверять. И сейчас я чувствовал ответственность. За нее. За себя. За те слова, что когда-то слетели с моих губ. Непроизвольно, вроде бы, но так точно и правильно!